Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками

Но, до того, как она примется летать над неизведанным астероидом, Хане предстоит другая не менее важная работа. Как только «Тэнсоу» выйдет на орбиту Психеи, надо будет заменить последний опустевший бак из-под «рабочки» на четыре новых, что привез недавно сюда грузовой «Бурро».

Начиная с первого полета на Марс в 2033 году и по сей день всегда при межпланетных экспедициях используют двухкорабельную схему.

Сначала запускают тихоходный автоматический грузовик, что, не торопясь, доставляет к месту назначения «топливные баки», которые на самом деле вовсе не с топливом, а с той самой пресловутой «рабочкой». Раньше это был ксенон, криптон или аргон. А последние годы – магний. Хотя, нет! Во время первых двух американских экспедиций на Марс грузовые «Орионы» таскали к нему тяжеленные разгонные ступени с самым настоящим ракетным горючим.

Кроме того, на грузовик обычно вешают какую-нибудь дополнительную нагрузку. Это может быть орбитальная станция или спускаемый модуль. А еще всевозможные припасы.

«Хорошо, что «Тэнсоу» как и «Королёв» своих птичек сам носит! – подумала Хана, – а то, как бы я в них жила во время перелетов? Да и с Федей мы бы тогда…»

Воспоминание было приятным и озорным. Но Хана спрятала его в глубину памяти, как вытащенную для любования драгоценность.

Насчет «жить в кораблике» это она, разумеется, преувеличила.

Тем более что в этом полете с жилплощадью было просто замечательно. Корабль-то был рассчитан на 14 человек! Четверых пилотов и десятерых пассажиров – полную смену «Комару». А в эту экспедицию отправилось всего шестеро.

Было решено, что двоих опытнейших исследователей будет более чем достаточно, чтобы провести повторную разведку Психеи и застолбить ее на следующие пятнадцать лет.

«Могли бы на нас и корабельные обязанности навесить! – в очередной раз подумала Хана. – Не перетрудились бы! А на освободившееся место еще жрачки вкусняшной лучше бы взяли! А то припасов впритык! А если на меня жор великий нападет? Придется схрумкать коллег».

Да, продовольствия мало.

Нет, небольшой запас есть, месяца на два, но без пополнения из того, что привез грузовик, на экспедицию и до дома не хватит. Рискованно? Но ведь всё изучение космоса – смертельный риск.

Любая ошибка, и экипаж корабля не спасти.

Ошибка, или злой умысел.

Как тщательно проверяли «Тэнсоу» перед полетом! Русское КГБ сразу же поделилось добытыми секретными сведениями, что тихоокеанцы что-то замышляют. Но ни Киран Чаудхари, ни Компи, ни десятки японских компьютерщиков и полдюжины искинов так ничего и не обнаружили.

То же касается и грузовика. С той лишь разницей, что он стартовал в начале апреля, то есть за полтора месяца до того, как русские разведчики добыли информацию. Так что тестировать корабль пришлось дистанционно. Это увеличивало вероятность пропустить вражескую закладку.

Ну, и третья версия, которую совершенно невозможно было проверить – это автоматическая исследовательская станция того же самого Тихоокеанского Союза, что продолжает наматывать круги над гигантским приплюснутым булыжником Психеи.

Что наматывала круги…

Первым обнаружил изменение параметров орбиты «Феррета» искин «Тэнсоу» – Кэзуо. Он тут же сообщил об этом по громкой связи.

Хана стремительной рыбкой метнулась к рубке, за пару секунд пролетев через длинный научный отсек.

Компоновка корабля и даже форма рубки управления была нагло позаимствована у русских. Только ложементов было четыре, и располагались они не ногами в середину, а головами.

Хана, кстати, считала это неправильным. Ну и что, что от микрогравитации в одну десятую земной возникало ощущение висение вниз головой? Это только способствовало лучшему кровоснабжению мозга. А еще такое расположение позволяло прекрасно видеть всех товарищей, да и рукам просторно на широкой панели управления.

Космолетчица подплыла к креслу, в котором лежал, едва касаясь его, навигатор – Кураба Наосада. Ухватилась за край ложемента. Женщину неторопливо развернуло ногами к стене обшивки. Чтобы было удобнее, Хана забросила левую ногу поверх бедер космолетчика.

Тот дернулся, диковато на нее посмотрел:

– Вы чего, Хаякава-сан?

– Флиртую, – мимоходом пошутила пилот.

Ей очень не понравился взгляд мужчины. И вовсе не из-за промелькнувшего в нем вожделения. В нем была явная паника, растерянность и страх.

Хане с самого начала не особо приглянулся этот высокий, средних лет господин с залысинами и скучным лицом. Слегка неуравновешенный и нервный, хотя и компанейский.

Хана недоумевала, зачем его взяли в полет? Полтора года в одном корабле – слишком серьезный срок, при котором даже небольшая нестыковка в характерах может сдетонировать так, что мало не покажется.

Но психологам «Джаксы» виднее. Может быть, они специально добавили в состав экипажа именно эту личность, для баланса?

Впрочем, сейчас не до него.

Хана впилась глазами в монитор. На нем очень простая наглядная схема с быстро меняющимися циферками.

Космолетчица протянула руку и коснулась сенсорного экрана. Ловкими пальцами пробежалась по нему, выводя более важные данные.