Дорога в небо

– Как это?! – Руслан шагнул к стене и похлопал по ней ладонью, чтобы удостовериться, что это не мираж. Не успел долговязый им ответить, как Бублентон вновь появился из стены и объявил: – Староста вас ждет!

– Но как… – Она не договорила, толстяк крепко сжал ее запястье. – Идемте.

Руслан попытался вырвать свою руку, но не тут-то было, гном держал крепко.

– Мы не можем! Мы не умеем, – запротестовал мальчик, но их уже вели к стене.

Даша дернулась.

– Мы не пройдем! – в глазах на миг почернело, и она потеряла сознание.

Глава 36 По ту сторону стены

Даша открыла глаза и непроизвольно потянулась ко лбу.

– Ну наконец-то! – вскричал Бублентон, поднимая над ней сетку с камнями.

– Больно, – притронулась девочка к ссадине на лбу.

– Извиняемся, сильно извиняемся, – развел пухлыми ручками гном.

– Я же сказала, мы не пройдем!

– Да, помню. – Он сконфуженно склонил голову. – Мы ведь не специально.

Даша со стоном села и только теперь заметила, что веревка на руке осталась, а друга нигде не видно.

– А где Руслан? – испуганно спросила она, озираясь по сторонам.

– Там, – махнул гном на стену.

– Но как…

– Не знаю. Он прошел, как и мы, а ты не смогла.

– Но…

– Вот, возьми, – перебил он, наклоняясь и кидая ей на подол небольшой зеленый камешек.

– Зачем это?

– У твоего друга в рюкзаке были наши камни, поэтому он смог пройти.

– Я больше не пойду! – уперлась Даша, поджимая колени к животу. – Отстаньте от меня!

– Бросишь своего товарища?! – изумился Бублентон.

– Нет, но…

– Поднимайся! Давай-давай, вставай! Хватит сидеть, староста не любит ждать!

– У меня голова болит, – пожаловалась она, прикасаясь к ссадине и морщась.

– Староста поможет, он умеет врачевать. Пойдем скорее, а то шишка вскочит!

– Ладно, – со вздохом поднялась Даша. – Что мне делать?

– Ничего, просто идти, будто тут нет стены.

– Но как я могу такое думать, если она есть! И уже набила мне одну шишку!

– Поверь, – упрямо приказал гном, – поверь, что стены нет.

– Я не могу. – Она вытянула руку и потрогала прохладную каменную стену.

– Можешь, – настаивал Бублентон, – это легко, вот увидишь. – Он взял ее за руку. – Ну, готова?

– Нет.

– Не важно, идем!

Даша крепче сжала руку гнома, а вторую руку с зажатым в ладони камнем вытянула перед собой. Гном тянул ее за собой, она крепко зажмурила глаза. Казалось, она сделала уже шагов десять, а стены все не было.

– Скоро? – спросила она.

– Уже.

Даша приоткрыла один глаз и увидела просторный зеленый луг. Повсюду росли карликовые деревца, кустики, травка, журчали маленькие ручейки. Бублентон самодовольно поглядывал на нее, точно ожидая похвалы.

– Красиво, – пробормотала девочка, задирая голову. Радость ее длилась недолго: вместо неба над головой она увидела все те же своды пещеры. Они были под землей.

Гном заметил разочарование, отразившееся на ее лице, и невесело сказал:

– Мы привыкли, я голубого неба лет тридцать уже не видел, ничего, не умер.

– Я так не хочу, – отозвалась Даша. – Я люблю смотреть на небо, оно умеет превращаться! Иногда тучи складываются в разных животных, в драконов, медведей, китов, за ними интересно наблюдать. Даже игрушки не нужны, все на небе. Каждый день оно новое, на него не устаешь смотреть. – Она мечтательно улыбнулась и еле слышно закончила: – Жить без неба невозможно.

Гном помолчал.

– А я и забыл, какое оно – небо.

– Вам стоит выйти на поверхность и посмотреть, оно чудесное.

Бублентон вздохнул и безнадежно махнул рукой:

– Нельзя нам, нельзя.

– Можно! – воскликнула Даша. – Можно!

Гном грустно посмотрел на нее.

– Ты добрая девочка, – понизил он голос. – Жаль, наша принцесса не такая, очень жаль.

– Принцесса не может отнять у вас небо, оно общее, все могут на него смотреть!

– Если мы не будем подчиняться, нас казнят. Что есть жизнь гнома – да ничего, никто не узнает и не заметит. Мы отгорожены от мира этими крепкими стенами. Никто не заплачет, если исчезнет один из нас, никто не пожалеет, может, только ионики… Нет, ионики, если и пожалеют, то внутри, они не вмешиваются в чужие дела, они правильно живут.

– Разве это правильно? – Даша перепрыгнула через ручеек. – Безучастность – то же, что безразличие. Так говорит моя мама, и я с ней согласна. Если ты в силах кому-то помочь, нужно это сделать, а сожаления никому не помогут, сожаления – это самое бесполезное, что есть на свете. Так говорит мой папа. И я с ним согласна. Я стараюсь жить так, чтобы мне как можно меньше приходилось сожалеть.

Гном долго молчал. Она надеялась, что он с ней согласится, но Бублентон так ничего и не сказал. Он тоже перепрыгнул ручей и пошел по тропке между невысокими зелеными кустиками.

Даша вздохнула и поплелась за гномом. Ей вспомнились родители, нестерпимо захотелось их увидеть, обнять, сказать, как сильно она соскучилась. На глаза против воли навернулись слезы.

– Не нужно плакать, – не оборачиваясь, внезапно сказал гном.

– Я и не собиралась. – Голос у нее дрогнул.

– Мы вас не обидим, мы трудяги, мы никого не хотим обижать.

– Я знаю.

– Тогда почему у тебя слезы? – обернулся и вопрошающе уставился на нее Бублентон.

– Вспомнила маму с папой, скучаю по ним.