Дорога в никуда

Возможно, это была плохая тактика. Может быть, после этого он развернется и уйдет, решив, что не хочет быть со мной? По крайне мере, я сама сгорала от злости, представляя его с другой.

Он резко прижался ко мне.

— Я вытрахаю его из твоей головы, — практически прорычал он мне в губы.

Пальцы на ногах непроизвольно поджались от этого грубого голоса и слов.

Он ревновал? Мне нравилась мысль о том, что он ревнует. Или это просто ничего не значащий собственнический инстинкт? Ведь можно относиться с чувством собственничества к той, с кем не хочешь отношений и ничего серьезного? Может быть, он как бизнесмен, ко всему относился так?

— Сомневаюсь, — дерзко ответила я.

До боли закусила губу. Что со мной? Я, кажется, слишком вжилась в роль “Раздразни дракона, чтобы он тебя не забыл”. О да, я боялась увидеть равнодушие в его глазах. Почувствовать, что интерес пропал. Потому что я ощущала внимание Тима как что-то горячее, волнующее, важное, нужное, возбуждающее, тревожащее.

Его рука вдруг оказалась между моих ног. Проворные пальцы отодвинули полоску костюма и начали поглаживать. Я была влажная там, без сомнения. И ему это нравилось. Он упивался тем, что я его хотела.

— Я не выпущу тебя сегодня, ты же знаешь об этом?

— А я никуда и не тороплюсь.

И я почувствовала, как его губы впиваются в мои. Открыла рот со стоном, ощущая трепет, возбуждение и радость.

Я точно ему небезразлична.

Глава 10. Больше не тайна

Я проснулась ни свет ни заря. Приоткрыла глаза, наблюдая, как Тим спит. Его обычно напряженное лицо расслабилось. Он не ушел вчера, как в прошлый раз. И даже больше… мы повторили все несколько раз. Около стены, в душе, потом в кровати. Мы никак не могли насытиться друг другом.

Я аккуратно начала выползать из объятий Тима. Я хотела уйти по-английски. Избежать неловких взглядов и разговоров. А еще, почему-то мне казалось, что, если я уйду первая, молча, то я не буду в слабой позиции. Да, почему-то с ним рядом я очень боялась выглядеть глупо и слабо. Мне хотелось, чтобы он видел во мне женщину — сексуальную, свободную, привлекательную, загадочную.

Выбираться из его объятий не хотелось. Его запах, тепло, тяжесть рядом заставляли меня желать того, чего я не должна была — просыпаться с ним так каждое утро.

Тихо одевшись, я решила, что в ванную схожу где-нибудь по дороге. В этой комнате была своя ванная, но я не хотела шуметь и привлекать к себе внимание. В конце концов, в таком большом доме наверняка много ванных комнат.

Аккуратно прикрыв за собой дверь, я пошла босыми ногами по коридору. Туфли я вчера бросила там, где мы стояли перед тем, как я побежала от Тима, а надевать чулки с утра не хотелось.

Я посмотрела на дисплей телефона. Пять утра. Я проснулась так рано каким-то чудом. И это шестое чувство спасло меня от позора утренних разговоров, не иначе. Разблокировав телефон, вызвала такси.

Выйдя в основной холл, где вчера проходила вся вечеринка, я увидела хаос и беспорядок. На диванах кто-то спал. Тут и там лежали части одежды, пустые одноразовые стаканы, тарелки.

— Эй, где тут ванная? — спросила я у девушки, которая сидела на диване и крутила бокал с вином в руках.

Она единственная, кто не спал в этом помещении. Девушка даже не отреагировала. Кажется, она была глубоко в своих мыслях и глубоко подшофе, возможно.

— Эй, — громче окликнула я, пытаясь привлечь к себе внимание.

И тут произошло то, что не могло произойти.

Из проема вышел… Майк. И резко остановился, увидев меня. Мы так и застыли, смотря друг на друга.

Прекрасно. Просто прекрасно.

Я вчера написала ему смс, что уехала домой. Он порывался ко мне приехать, но я сказала, что приехала подруга, которой нужна помощь, поэтому я так срочно и быстро уехала, даже не попрощавшись. Это было не очень правдоподобно, на мой взгляд, но большего мой мозг, между поцелуями с Тимом, не был способен придумать. А потом Тим и вовсе забрал мой телефон и откинул его куда-то в сторону, чтобы он нас не отвлекал.

И вот утро, а я здесь, в доме Тима. Наверняка выгляжу растрепанной, косметика размазалась. Я обреченно прикрыла глаза.

Майк, наконец, отмер и стал ко мне приближаться. Я молча стояла на месте, наблюдая за ним, в ожидании неминуемо приближающейся казни. Что ж, за все грехи и ошибки нужно платить, а вся ложь рано или поздно становится явью. Какая-то часть внутри меня, трусливая часть, была даже рада, что все вскрылось само. И мне не пришлось проходить сто кругов ада, чтобы придумать, как и когда ему все рассказать. Потому что я не была уверена, что когда-нибудь наберусь смелости рассказать ему все, смотря прямо в глаза.

— У нас не настолько свободные отношения, — хмуро сказал Майк, остановившись напротив в нескольких шагах.

Он внимательно меня оглядел. Майк не выглядел злым, по крайне мере, пока. Скорее, очень хмурым, грустным и мрачным. А еще задумчивым. Как будто не мог поверить во все происходящее. Впрочем, я тоже до конца не верила в происходящее.

— Прости, — хрипло ответила, облизнув пересохшие губы.