Дорога в никуда

Я сошла по нему с ума. Единственное, что сейчас имеет значение — это раствориться в нем, утонуть. Я знала, что завтра или позже он сделает больно. Наверняка. Такой уж он человек — сложный, непонятный, непредсказуемый. Но сейчас это все не имело значение.

Одним резким движением он дергает наверх майку, оставляя меня в одном в лифчике. Потом снимает свою майку. Я расстегиваю пуговицу на своих джинсах и снимаю их, Тим делает то же самое. Кажется, мы даже не дойдем до спальни.

Тим замирает, разглядывая мое тело, будто изучая, будто видя впервые. Потом садится на диван позади себя и протягивает мне руку. Когда я кладу свою руку в его, он тянет меня к себе на колени. Я сажусь верхом, следя за его эмоциями, пытаясь разгадать его мысли, но лицо Тима спокойное, сосредоточенное. Сложно его прочитать и что-то понять.

Губы Тима опять сминают мои губы, руки хаотично скользят по телу. Сжимают ягодицы до боли, но это лишь возбуждает, заводит. Я отвожу правую руку назад и расстегиваю бюстгальтер, снимаю и откидываю его куда-то в сторону. Тим замирает, разглядывая мою грудь.

— Тим… — тихо, жалобно шепчу я.

Он усмехается, но через секунду его горячий рот накрывает мою грудь, влажный язык начинает вырисовывать круги на соске. Я откидываю голову назад и издаю протяжный, громкий стон. Как будто слишком долго ждала этого мгновения.

Его рука накрывает чувствительную горошину внизу через трусики, пальцы выводят круги, давят. А потом я чувствую, как он отводит вбок полоску трусов и его сухие, жесткие пальцы трогают уже не через одежду. Пальцы на ногах непроизвольно поджимаются, и я закусываю губу, чтобы остановить громкий, рвущейся из груди стон. Его пальцы медленно, слишком медленно трогают, ласкают, нажимают. Недостаточно напора, силы, скорости. Я начинаю извиваться, пытаясь насадиться сильнее, увеличить трение. Мои пальцы зарываются в волосы на затылке, сильнее прижимая голову к груди.

— Тим, пожалуйста, — тихо шепчу я, задыхаясь.

Его пальцы разводят складки, и я чувствую, как сначала один палец, а потом и другой погружаются в меня.

— Ты такая мокрая, — то ли рычит, то ли шипит Тим мне в грудь.

— Ты удивлен? — мне даже удается сказать это с насмешкой.

Тим отрывается от моей груди и смотрит прямо в глаза.

— Нет, я кайфую, — тихо произносит он, а потом опять накрывает мои губы своими.

Пальцы внизу наращивают темп, плавно входя и выходя. Большой палец параллельно потирает клитор. Я кручу бедрами, пытаясь усилить нажатие, и тихо постанываю в рот Тиму.

Тим немного приподнимает бедра, приспуская боксеры, и в следующую секунду я чувствую как пальцы Тима исчезают, а горячая головка упирается туда, где только что были его пальцы. Тим разрывает поцелуй.

— Хочу смотреть на тебя, когда буду входить, — хрипло произносит он.

Я согласно киваю, закусывая губу.

Это так интимно, так необычно — не разрывать зрительный контакт, когда его член миллиметр за миллиметром проникает в меня. А Тим специально делает это очень медленно.

— Тим, — вдруг испуганно дергаюсь я, пытаясь привстать, — Тим, презерватив.

Его руки стальной хваткой удерживают меня на месте, не давая сбежать.

— Не в этот раз, — спокойно и ровно говорит он.

— Тим, презерватив, — упрямо повторяю я.

— Не в этот раз, — он говорит это таким тоном, что становится ясно, что спорить бесполезно. — Хочу тебя чувствовать всю. Я выйду до того как кончу, не беспокойся.

Я прикрываю глаза, смиряясь. Да, он имеет надо мной безграничную, непоколебимую власть. Я готова это признать и принять. И готова признаться, что мне это, кажется, даже нравится.

— Открой глаза, — раздается тихий, упрямый голос рядом.

Потом я чувствую мимолетное касание его губ на своих веках. Распахиваю глаза, смотря прямо в его глаза. Они темные, сверкающие, бесконечные. И это все еще так интимно, так странно — смотреть вот так, не отрываясь. В этом так много какой-то запретной, неправильной близости. Неправильной, потому что мы все еще остаемся бесконечно чужими друг для друга.

Одним резким движением Тим входит до конца, выбивая из меня громкий стон. Я начинаю медленно двигаться, Тим помогает. Движения постепенно становятся все быстрее, агрессивнее, мощнее. Мы не разрываем зрительного контакта, и это возбуждает еще сильнее. Его руки мнут ягодицы, грудь, выкручивают соски, давят на клитор. Его руки везде. Я все активнее поднимаюсь и опускаюсь, жадно облизываю губы. Тим ловит взглядом это движение и тут же впивается своими губами в мои. Еще секунда, и он переворачивает меня на спину, а сам нависает сверху. Его движения становятся резче, жестче, еще мощнее. Каждое движение выбивает кислород из моих легких. Я закидываю голову и кричу, не сдерживаясь.

— Смотри на меня, — рычит злой голос над головой.

И я смотрю, не отрываясь, не отводя взгляда. Для мужчины, который первый раз взял меня в темноте, он неприлично много просит сегодня зрительного контакта.

Я провожу руками по спине, слегка царапая, спускаю руки на его упругую задницу, сжимая.

— Сэм, — раздается шипение в мои губы.