Супруги помолчали, воспоминания были приятные для них обоих. Но вдруг лицо Анны омрачилось — она вспомнила последний, произошедший этим летом выезд на берег водохранилища офицерских семей…
— Все-таки намного лучше отдельно, своей семьей отдыхать, чем всем шалманом. Не как в последний раз? До сих пор плююсь, — в тоне Анны слышался укор мужу за организацию того самого «шалмана».
— Ну, пойми же, не мог я хотя бы раз за лето всех не вывезти на этот пикник. Тебя-то с детьми я по нескольку раз каждое лето вывожу. Неудобно все-таки, — пояснил свои действия Ратников.
— Плевать я хотела удобно тебе или нет. Там разве отдых был? Обыкновенная пьянка, да еще с глазением на чужих полуголых баб! — Анна явно «заводилась».
— Да что ты, выпили-то всего по чуть-чуть, три бутылки на десять мужиков. «Указ» ведь соблюдать надо. А совсем без этого тоже нельзя. Но мы ведь в меру, вроде все в норме были, — оправдывался Ратников уже не впервые, ибо жена время от времени припоминала ему этот «отдых».
— В «норме»! Как выпили, так все сразу на молодую Харченкову жену пялиться начали. И ты туда же. Я еле сдержалась тогда, — не успокаивалась Анна.
— Да что ты Ань, в самом деле. Все никак забыть не можешь…
Он действительно тогда в погожий августовский день во время пикника на берегу водохранилища слегка выпив, слишком много обращал внимания на Эмму Харченко, ибо как и прочие офицеры оказался несколько шокирован ее невиданным для провинции новомодным рижским купальником.
— Ну, ты сама подумай, не на нее ведь смотрели… там смотреть-то не на что. Просто такие купальники на женщинах еще ни разу не видели. Не веришь? Сама же знаешь как я к таким «плоскодонкам» отношусь, — Ратников попытался ласково положить руку ниже спины жены, но та резко пресекла попытку…19