Дорога в никуда. Книга вторая

Ольга Ивановна, иной раз, проходя по длинному школьному коридору уже по звукам, раздающимся из-за дверей классных комнат, могла судить, кто проводит урок, учитель который может «держать» класс, или тот который не может. Когда подходила к своему кабинету тоже слышала шум, но едва она входила там воцарялась тишина. Таких учителей, которых либо уважали, либо боялись, в школе насчитывалось немного. Часто подобная «квалификация» учителя определялась не возрастом и даже не опытом педагога. Случалось, что, имея тридцатилетний стаж, учительница предпенсионного возраста ничего не могла поделать с «архаровцами», и наоборот молоденькая, только что пришедшая с института пигалица вдруг так себя «ставит», что на ее уроках даже десятиклассники «тише воды, ниже травы». В любом деле нужен талант, или хотя бы способности. Но в результате невысокого престижа учительской профессии в СССР учителями часто становились те, кто ими никак не должны были быть. Когда главными чертами педагога становились характер и воля, на второй план отступал такой фактор как интеллект учителя. Потому многие педагоги за рамками своего предмета были, в общем-то, достаточно «дремучими» людьми. Особенно этим грешили учителя негуманитарии, большинство из них не читали никаких книг и даже писали с ошибками. Встречались и такие, кто и свой-то предмет знали весьма поверхностно в объеме школьного учебника. Ольга Ивановна отчетливо, не хуже чем родителей и свой харбинский дом, помнила свою харбинскую гимназию, тамошних преподавателей и учениц, своих подружек из далекого детства. Конечно, там не держали тех, кто не хотел учиться, и дисциплина была совсем иной.

Начав помогать молодой «англичанке» Елене Михайловне, Ольга Ивановна вскоре обнаружила, что та довольно быстро втянулась в работу и уже через месяц вполне сносно управлялась со своим пятым классом, состав которого являлся достаточно разношерстным. Ей дали класс «В», то есть третий по счету и последний. Ведь при переходе из начальной школы в среднюю сначала изо всех учеников набирают наиболее сильный класс «А», затем похуже «Б», на эти классы, как правило, ставили сильных опытных классных руководителей, чтобы впоследствии из них сделать «передовиков-маяков», предназначенных прославлять школу на районных и областных уровнях. Ну, а в «В» попадали те, кто не подошли в «А» и «Б».

– И все же у Елены Михайловны тоже далеко не все получалось. Однажды Ольга Ивановна застала её в слезах.

– Что случилось Леночка? – встревожилась она за нее.

Та вытерла глаза, явно преодолевая рыдания.

– Не могу… не могу… уволюсь, уеду… пусть диплома лишают, это уже не возможно терпеть! Ольга Ивановна, понимаете, меня ученик… послал… понимаете, – Елена Михайловна вновь зарыдала.

– Кто… Хныкин? – предположила наиболее вероятное Ольга Ивановна, ибо этот второгодник, несмотря на еще малый возраст, стал уже абсолютно неуправляем и обещал за годы, оставшиеся ему до получения «гарантированного» неполного среднего образования еще испортить учителям немало нервов.

– Да… Как быть, прямо не знаю. Идти директору жаловаться? Огласка ведь теперь будет на весь поселок, как оплеванная ходить буду!

– Так… подожди. Как это случилось, еще кто-нибудь слышал? – сразу «включилась» в переживания молодой учительницы Ольга Ивановна.

– Нет, я его одного вызвала и стала отчитывать за то, что с уроков постоянно сбегает, учителям грубит. А он меня вот… пошла ты, говорит. Потом повернулся и ушел. И главное домой к нему нет никакого смысла идти, вы же знаете, отца у него нет, а мать для него не указ. Что теперь делать, не знаю? – растерянно шмыгала носом Елена Михайловна.

– Успокойся Леночка, и никому больше про это не говори, даже коллегам не вздумай проболтаться. И директору не надо. Он же тебя первую и обвинит в неумении работать с классом, а помочь не поможет. Ты выжди дня два. Я знаю этого Хныкина, он вспыльчивый, но не злой мальчишка. Он за это время отойдет, а ты делай вид, будто ничего не произошло, а потом опять его вызови, и спокойно, без нервов с ним поговори. Я уверена, он сам прощения попросит и у тебя с ним больше конфликтов не будет. А если ничего не получится, я с ним тогда сама поговорю…

Через неделю Елена Михайловна пришла благодарить Ольгу Ивановну за совет:

– Ой, спасибо вам… Ведь могла бы дров наломать. Поверите, действительно, сам прибежал, извинялся, божился, что больше такого не повторится.

– Ты, Леночка, от него особенных то сдвигов в поведении не жди, ты, главное, добейся, что бы он тебя слушался и с твоих уроков не сбегал. А если другие жаловаться на него приходить будут, особенно не усердствуй. Хоть ты и классный руководитель, но они-то тоже учителя, а не урокодатели, и опыта у них побольше твоего, так что пусть будут добры на своих уроках и посещаемость и порядок обеспечить, а не бегать чуть что к классному руководителю. У нас тут немало таких, готовых покрывать за чужой счет свой непрофессионализм и слабохарактерность…