Дорога в никуда. Книга вторая

Упомянутый инцидент в Ташкенте, случившийся в 1966 году… Ратников о нем слышал из многих неофициальных источников, и путем сопоставления у него сложилось о нем собственное мнение: конфликт случился в первую очередь из-за непродуманной внутригосударственной политики высшего советского руководства. После произошедшего в 1965 году землетрясения в Ташкенте, в город со всех концов страны приехало слишком много рабочих-строителей по призыву в кратчайший срок не просто восстановить разрушенное, а построить миллионы квадратных метров благоустроенного, сейсмостойкого жилья. Строителями в основном двигало не столько желание оказать помощь попавшему в беду братскому узбекскому народу, сколько возможность самим получить жилье в возводимых домах. То были в своем подавляющем большинстве малокультурные рабочие и работницы, приехавшие из плохо снабжаемых, периферийных районов России, Украины, Белоруссии. И они зачастую въезжали в «чужой монастырь», в чужую устоявшуюся жизнь со своим «уставом», наплевательски относились к сложившимся в Узбектсане нормам морали и общежития. В конце-концов это и привело к межнациональному конфликту. Поводом послужила драка между болельщиками во время футбольного матча. Ну, а то, что одними из объектов нападений для узбеков стали русские девушки…

Ратников, несмотря на весь свой вроде бы главенствующий в его сознании интернационализм, не был, что называется, интернационалистом-идиотом, глухим и слепым. Он отлично осознавал, что в каждом народе имеются свои специфические как достоинства, так и недостатки. Осознавал он и то, что те же народы, населяющие советские республики Средней Азии и Кавказа имеют одну общую ментальную черту, если они, что называются, взрываются, и желают унизить чем-то раздразнивших их людей другой нации, то самым действенным инструментом того унижения является массовое изнасилование женщин того народа. Этот средневековый «обычай» очень многие народы донесли до двадцатого века, в том числе и некоторые советские. Узбеки массово чувствовали себя униженными, ущемленными наплывом пьющих, матерящихся, не уважающих их обычаи строителей, как и появлением большого количества молодых славянских женщин и девушек ходящих в жаркие дни в открытых легких одеждах, коротких юбках. Те же строители занимали слишком много квартир во вновь строящихся домах. Узбеки, особенно молодежь, жаждали отомстить, и отомстили, но не столько бухим строителям, которые естественно дали отпор, но и беззащитным девушкам и женщинам, подвернувшимся им «под руку».

Тот случай Ратников все же считал скорее исключением, чем правилом, к тому же произошедший уже давно, двадцать лет назад и не имевший ни продолжения, ни громкого резонанса, а главное произошедший без смертельных исходов.

Про то, что произошло сравнительно недавно в 1979 году, когда целый эшелон призывников с Северного Кавказа, чуть ли не захватил целый город и целую ночь там бесчинствовал… Этому Ратников не очень верил. По оперативной линии об том инциденте не сообщалось. Да и трудно было поверить в то, что призывники, юноши 18-19 лет, вчерашние школьники, даже обкурившись «дури», смогут сгруппироваться и выступить единым фронтом. Ведь захватить город это не просто. Он видел, какие приходят призывники в дивизион, многие и по внешнему виду и по мировоззрению больше напоминали мальчиков, нежели мужчин. Да среди них изредка попадались почти готовые уголовники, но таковых насчитывалось не более трех-четырех на сотню. И то, что в том эшелоне собрались десятки, а то и сотни таких склонных к криминалу юных особей, Ратников не верил, и прямо сказал об том Малышеву.

– Вам просто никогда не приходилось видеть много кавказцев собравшихся вместе. Когда их много, толпа, они любой банде наших уркаганов сто очков вперед дадут, – отозвался на это Николай, но подполковник все равно не поверил.

Самым «туманным» из упомянутых Малышевым был наиболее старый по времени инцидент, произошедший в Новочеркасске в 1962 году. Ратников о нем, конечно, слышал, но никогда не относил его к категории межнациональных. По официальной версии там произошло выступление антисоветских элементов, подстрекаемых недобитыми белогвардейцами и агентами иностранных разведок. Конечно, и в эту чушь Ратников давно уже не верил. Он придерживался общенародной версии тех событий. А они были таковы, в Новочеркасске просто произошел голодный бунт, спровоцированный глупыми и неосторожными словами первого секретаря новочеркасского горкома. На вопрос разозленных отсутствием в магазинах продовольственных товаров горожан, чем нам питаться, он цинично заявил: «Ешьте траву». Но то что, командовать подавлением того бунта специально назначили Плиева, и тем более, что за рычаги танков намеренно были посажены южные нацмены… Нет, в это Ратников никак не мог поверить.