В принципе перебежать через улицу несложно – пока нет машин, – но дорогу преграждала машина Тоби.
– Шерри! – крикнул он. – Вернись!
– Отстань от меня!
Она решила обежать машину сзади.
Ладно, вперед.
Вспыхнули задние фары.
Машина резко сдала назад.
Шерри задумалась, успеет ли она пробежать.
Должна успеть. У нее просто нет выбора. Может быть, у нее хватит времени, чтобы увернуться и избежать столкновения с задним бампером – но распахнутая правая дверца точно ее достанет.
Шерри рванула, как сумасшедшая.
Сейчас она находилась прямо на пути у машины, несущейся задним ходом.
Машина с ревом приближалась к ее ногам.
Шерри представила, как лежит на дороге с изувеченными ногами. К ней подбегает Тоби, сгребает ее в охапку и погружает в машину.
Взвизгнули шины.
Но удара все-таки не последовало.
Резко открылась дверца водительского сиденья.
Шерри бросилась в направлении разделительной полосы.
Что-то ударило ее сзади по правой ступне. Дверца? Ее ногу отбросило в сторону. В этот момент Шерри как раз пыталась запрыгнуть на бетонный бордюр разделительной полосы. Ее ноги ударились друг о друга, и ее развернуло в воздухе.
Она все-таки забралась на бордюр. Спрыгнула с той стороны. Но все-таки не удержала равновесие и шлепнулась на асфальт. Потом резко вскочила и побежала.
Правая нога болела, но не так, чтобы очень сильно.
Все тело ныло от боли, но слушалось вроде нормально. Шерри подумала, что повредилась не больше, чем если бы неудачно упала с велосипеда.
Несколько ушибов, несколько царапин.
Она рванулась к противоположной стороне бульвара. Обернулась и увидела, что машина Тоби мчится вперед, в сторону перекрестка.
Но с востока к перекрестку приближались другие машины – три автомобиля выстроились клином, как истребители, спешащие к ней на выручку.
Стрелка поворота для Тоби пока была красной.
Загорелись задние огоньки торможения. Машина с визгом остановилась.
Три машины уже приближались.
Подбегая к тротуару, Шерри подумала, что, может быть, стоит попробовать остановить какую-нибудь из них.
Она едва успела добежать до парковочной полосы, когда первая из машин просвистела мимо.
Машина Тоби рванулась к перекрестку. Раздался противный визг шин. Он уже разворачивался.
Шерри кинулась к «Начо Каса».
Машина Тоби с ревом приближалась к ней. Шерри бросилась к ближайшему входу в кафе.
Она схватилась за ручку двери и дернула ее на себя. В тот момент, когда дверь распахнулась, машина Тоби резко остановилась у тротуара.
Шерри шагнула внутрь.
Жара и горячий ветер остались снаружи. Внутри было светло и прохладно. И пахло очень аппетитно – острыми ароматами мексиканской кухни.
Шерри остановилась на пороге и оглянулась. Сквозь большое окно ей хорошо была видна машина Тоби. Она стояла у тротуара с зажженными фарами. Но Тоби сидел в машине. Почему-то он не выходил.
Конечно, боится, сказала она себе. Потому что здесь люди. А он говорил, что не хочет, чтобы его видели.
Она заставила себя оторвать взгляд от машины Тоби и оглядела кафе.
Почти все столики были пусты.
Он пересел за другой столик, но Шерри была уверена, что это тот же самый дядька, которого она видела здесь раньше, – жуткий, седой мужик, который все время пялился на нее.
Он и сейчас на нее таращился.
Угрюмо и мрачно.
Шерри поспешно отвернулась.
За другим столиком сидела грязная старуха, которая что-то бубнила себе под нос.
За третьим столиком сидели двое здоровых байкеров. То есть байкер и байкерша – мощная девица с темной повязкой на глазу. Парень сидел спиной к Шерри. У него были лохматые черные волосы и густая борода. Одет он был в джинсовую куртку без рукавов с надписью на спине:
Хорошо, что
В самом дальнем углу кафе сидели двое ребят и девчонка. На вид им было лет по двадцать. Они пили кофе и о чем-то тихонько беседовали. Причем разговор явно шел на серьезные темы. На столике перед ними лежали книги.
Наверное, студенты какие-нибудь.
Они сразу же ей понравились.
Она повернула голову и увидела, что машина Тоби все еще стоит у тротуара. Фары он погасил.
Шерри пригнулась, прищурилась и разглядела смутные очертания грузной фигуры на водительском сиденье.
Она выпрямилась, стиснув зубы от боли. Правый рукав развеселой тропической блузки оторвался и свисал с плеча, а само плечо было ободрано. Все в крови.