Дорога в пустоте

– Суки! – не смог я сдержать эмоции. Ну что за люди, и тут пакостят. Вот чем хорошо в Империи, за такие штучки по личному указанию императора казнили легко, без всяких оглядок на политику. Одно дело внутренние дрязги, другое дело – война за выживание, где перед подданными Империи несет ответственность лично император, и он, как известно, очень не любил, когда его имя и особенно честь марались мелкими пакостниками. В республике, в пресловутой демократии все, что могло принести прибыль, всегда превращалось в предмет торгов, и даже жесткие договоренности с имперцами не останавливали любителей половить рыбку в мутной воде.

Вэлк, привыкший, что я ругаюсь на своем родном языке в особых случаях, вопросительно поднял бровь.

– Что? Прочитал про наших стратегов? – и сам невесело усмехнулся.

– Да, и надо что-то сделать, иначе мы сейчас сами в ловушку попадем и оголим участок фронта.

– И что? У нас вообще нет никаких прямых доказательств, что драконы и те, кто над ними, вскрыли наш изначальный план. Все, что мы пока накопали, всего лишь косвенные доказательства, и любой демагог-карьерист с адмиральскими знаками размажет тебя по переборке. И кроме странных логов драконовской системы наблюдения за астероидным полем и свежих обломков легких второстепенных кораблей драконов ничего нет.

– Тогда вариантов – нет. Надо делать то, что и делали, только вот озадачить наших «ушастиков», чтоб покрутились на большом удалении в поисках укрытых групп кораблей такими же судами радиоэлектронной разведки.

– Так у драконов вроде таких нет…

– Ага. А у Ротолло откуда трофейный был? А если реальные режиссеры всего это цирка расщедрились и ввели в дело хоть какую-то техническую помощь, помимо закулисной манипуляции, раз ручные дракончики не справляются уже стандартными средствами. Мы как раз и обыгрываем их вследствие преимущества в информационных технологиях и пользуемся этим вовсю, значит, это превосходство нужно как-то нивелировать, и все снова вернется в плоскость стандартной математики, где все определяется пошлым соотношением количества линкоров.

– Ну, тогда продолжаем действовать в таком же режиме, может, что и получится. Но учитывая, сколько нас тут в облаке, его размеры и среднюю скорость любого судна, то тут можно столетиями болтаться в поисках удачи. Особенно с учетом запрета использования активных поисковых систем.

Он сделал паузу, а потом как-то странно посмотрел на меня.

– Максо, может, я чего не знаю, чего знаешь ты?

Тут уж я усмехнулся. Но грустно.

– Есть надежда, крохотная, но надежда.

– Что найдем?

– И это тоже, но вероятнее, что найдем оставшихся здесь старателей и контрабандистов.

– Так они все…

– А вот и нет. Даже после захвата Орки на черном рынке периодически появлялись партии металлов родом из этих мест. Так как нам это нужно, то тему никто не пресекал, хотя ребятки дер Теранома тут тоже резвились, используя каналы контрабандистов под свои цели. Конечно, в само облако они не добрались, вроде тут есть потомственные старатели, которые и до нынешнего момента копают и продают, только более осторожно, хотя они и раньше так шифровались, чтоб не засветить вкусные места. Поэтому драконовские системы им до одного места, у нас в этом отношении, как потом оказалось, было построже. Все-таки на Орке на тот момент присутствовало множество военных предприятий, доков и, конечно, крупная база военно-космических сил.

– Понятно. Так, может, ты все-таки перестраховываешься? И ищешь то, чего нет, и мы уже несколько часов воюем с придуманными опасностями?

Я задумался.

– Возможно, ты и прав, только у нас говорят так: «Береженого Бог бережет».

– Максо, да ты не оправдывайся, я и так всегда за тебя, тем более с нашими ставками всегда стоит перестраховаться.

В таких поисках прошло еще пару часов. Были найдены несколько, как ни странно, работающих буев старателей, но никакой дополнительной информации мы так и не нашли, кроме того, что кто-то совсем недавно один из этих маяков ремонтировал.

Я не выдержал и задремал, все-таки нервы не железные, но и это продолжалось недолго. Разбудили самым наглым образом – вызовом в пункт дальней связи; со мной хотел пообщаться кто-то очень высокопоставленный, кого просто так нельзя отфутболить просьбой позвонить через час. А с учетом того, что мы были в разведывательном поиске и, естественно, соблюдали режим радиомолчания, переговоры по дальней связи были верхом непрофессионализма. Меня реально разобрало любопытство и тошнотворно засосало под ложечкой от неприятных предчувствий, приближение которых я уже несколько дней ощущал пятой точкой.