Дорога в Рождество

— Папа… — шептал тот, неуверенно трогая небритое мужское лицо.

— Как ты меня узнал? — спросил Алексей.

— Ну ты же совсем такой, как на фотографии. И я знал, что ты приедешь!

— Откуда же ты мог знать?

— Ну, я просто верил, а не знал. Это было перед Новым годом. В детский сад на утренник должен был прийти Дед Мороз. И воспитательница сказала, что он принесет нам подарки и еще можно будет ему сказать по секрету, что мы мечтаем получить в новогоднюю ночь. И сказала посоветоваться с мамой. — Мальчик торопливо рассказывал, сидя на руках у отца, и крепко обнимал его за шею.

— Я пришел домой вечером и стал думать, о чем я больше всего мечтаю. И я подумал, что мне очень нужен папа. — Алексей сглотнул ком в горле и сильнее прижал к себе сына, пряча лицо. — Я сказал маме, что хочу попросить Деда Мороза, чтобы мой папа приехал.

— И что же мама?

— Мама сказала, что такое Деду Морозу не под силу. Такие чудеса только Бог совершать умеет. И тогда я решил просить Бога. Я его просил ночью, когда ложился спать, я Ему говорил, что мне очень сильно нужен папа. Что мой папа хороший, умный, сильный и что я тоже постараюсь быть хорошим… А потом ты мне приснился, потому что Бог ведь слышал меня. И вот ты приехал.

Алексею все трудней было сдерживать слезы. Он ничего не говорил, только прижимал к себе мальчика.

— Сережа! — Они оба не слышали, как открылась дверь. На крыльце стояла Наташа, набросив на плечи теплый шарф. Ошеломленно смотрела она на сына с отцом. Алексей осторожно поставил малыша на землю, опустил голову. Взрослые молчали, не находя нужных слов.

— Мама, мамочка! Папа приехал! Ты видишь, я верил, и он приехал, — с сожалением выпустив отцовскую руку, Сережа подбежал к матери.

— Проходите в дом. Обедать пора, — тихо сказала Наташа.

В доме было уютно, тепло. Здесь почти ничего не изменилось, лишь ощущалось присутствие ребенка: там и тут сидели плюшевые звери, у дверей выстроилась целая автоколонна, на тумбочке у окна лежали яркие книжки.

Наташа помогала раздеться сыну. Алексей снял куртку, разулся. Ноги были мокрые, и это смутило его.

Посреди комнаты был накрыт праздничный стол.

— Мама, а для папы надо еще тарелку достать и вилку, — оживленно щебетал Сережка.

— Пойди, сынок, поставь, — ответила она.

Мальчик побежал на кухню. Алексей с Наташей остались вдвоем. Он несмело поднял глаза.

Жена почти не изменилась. Золотые волосы были заплетены в косу. Глаза были все те же — ослепительно голубые и в то же время теплые. В уголках глаз он заметил морщинки, и чувство вины снова наполнило его сознание.

Наташа молчала. Она была удивительно спокойна и лишь вопросительно смотрела на него.

— Наташенька! Сможешь ли ты простить меня? — он заставил себя задать этот самый главный вопрос.

— Бог простит. Что ж мне тебя судить? Ты сам себя наказал. Такого счастья себя лишил — не видел, как Сережка подрастает…

За печью скрипнула кровать.

— Наташа? Кто там к нам в гости пришел? — послышался старческий голос.

— Это не гости, мамочка. Это Алеша… вернулся, — последние слова она то ли произнесла, то ли выдохнула, и быстро пошла хлопотать у стола.

Алексей все так же стоял у двери.

«Я вернулся. Я дома. Она простила…» — Он не верил, боялся верить неожиданному счастью.

— Папа, мой руки, пора обедать, — тянул его за свитер Сережка.

Алексей переступил порог комнаты, поставил сумку в уголок. Вымыл руки над звонким жестяным умывальником, ополоснул и лицо студеной водой.

-12-

Они сидели за столом все вместе. Еда была удивительно вкусной, но Алексей плохо помнил, что ел. Ощущение домашнего уюта потихоньку согревало его душу. Наташа почти не разговаривала, только Сережка щебетал без умолку.

После обеда Анна Михайловна, сильно постаревшая за эти годы, прилегла отдыхать. Наташа отправилась мыть посуду. А Сережа подвел отца к наряженной елочке. Он с увлечением показывал блестящие игрушки и золоченую звезду на верхушке.

— Знаешь, наша елка лучше, чем в детском саду.

— Почему? Там же большая, под самый потолок?

— А зато на этой елке все игрушки любимые, — сын обезоруживающе улыбнулся, удивляясь, как взрослый папа не понимает таких простых вещей.

— А еще ту елку только до Нового года держали, а потом убрали. А у нас обязательно на Рождество бывает. Вот этого серебристого ангела мама специально к Рождеству из города привезла.

Алексей взял в руки хрупкую фигурку ангелочка. Маленький, ясноглазый, с вьющимися волосами, он чем-то напоминал Сережу.

— К нам на утренник тогда Дед Мороз приходил. И все дети ему свои желания рассказывали.

— А ты?

— Я подумал, что раз Дед Мороз не может мне подарить папу, то попрошу что-нибудь попроще. Я машинку попросил — такую, на батарейках, которая и вперед, и назад ездить может, и поворачивать. Я такую давно хотел. Любого цвета, но лучше всего — красную. Только Дед Мороз мне ее не подарил… Положил под елку теплый свитер, медвежонка и конфеты…

Алексей был потрясен: «Дивны дела твои, Господи! Как же хватает у Тебя сил не только судьбы мира устраивать, но и каждую мелочь видеть?!»

Он быстро подошел к сумке, о которой успел позабыть, открыл замок и вынул пеструю коробку.