Дорога в тысячу ли, или Сто путей к счастью. Часть 2

– До понедельника, хён! – отозвался задумчиво Чон Гук и уставился в окно, за которым пролетали пейзажи Сеула, подсвеченные фонарями и уличной рекламой.

Музыкант, пожалуй, и сам бы не мог объяснить, почему он, увидев полные восторга голубые глаза с зажатым в ладонях телефоном, протянул руку и взял этот самый телефон, мгновенно сделал два снимка, а затем, повинуясь минутному порыву, вбил свой номер и тут же нажал на значок вызова. Потом, увидев на экране, что сигнал пошел, отключился и тогда уже передал девушке ее гаджет.

Больше он ее не видел, но помнил, в каком секторе стадиона она находилась, и еще не раз бросал туда взгляды.

Кореянка с необычными глазами – она несколько раз встречалась мужчине на жизненном пути, каждый раз поражая этим несоответствием во внешности. У него до сих пор где-то в ящике стола лежали в прозрачном пакетике пара браслетов, подаренных ей. Для чего он их хранил – Чон Гук и сам не знал. Но выбросить рука почему-то не поднималась.

А потом, пару лет назад, он увидел ее после спектакля – девушка вручила ему букет чудесных белых роз. Она была невероятно хороша в тот вечер – с распущенными смоляными волосами, в чудесном голубом платье в пол, изумительно подчеркивающем цвет ее глаз, их небесную голубизну.

Теперь уже айдол был и сам склонен думать, что не просто так жизнь сталкивает его с этой девушкой. Его мысли прервал голос водителя, оповестившего:

– Чон Гук-ши, приехали!

Поблагодарив, парень выбрался из машины и отправился в свои апартаменты. Дома он первым делом пошел в душ. Долго стоял под горячими струями, смывая всю усталость с тела. А потом, зайдя в современную функциональную кухню, совмещенную с просторной столовой, в центре которой красовался большой стол на шестнадцать персон, быстро поджарил себе свинину и вскоре сидел за барной стойкой, отделяющей кухню от пространства столовой, и задумчиво уплетал мясо, заедая его листьями кимчи и запивая острые маринованные овощи водой. Вспомнив, взял телефон и с удовлетворением увидел входящий звонок от неизвестного абонента. Сообразил, что это он сам же позвонил себе с телефона девушки, и довольно заулыбался. Сохранил номер как абонент «Мэ Ри, Голубые Глаза».

Довольный и сытый, отправился в спальню и растянулся на кровати во весь рост, раскинув руки и ноги в позе звезды. Закрыл глаза – под тяжелыми веками еще мелькали всполохи света от софитов, а в ушах звучали песни, которые они исполняли этим вечером.

И вдруг на подкорке возник образ молодой женщины – черноволосой, с пронзительно голубыми глазами. Она смотрела на него и улыбалась, ничего не говоря. И с этим образом вокалист скользнул в мягкие объятия сна.

Ури эги⁽¹⁾ – что-то наподобие "my baby". Некоторые корейцы так говорят своим девушкам. Хотя это пошло не так давно от корейского сериала, многие парни и девушки находят это милым.

Пирс⁽²⁾ – гидротехническое сооружение (причал), выступающее в акваторию водоёма и имеющее весьма разнообразное предназначение.

Глава 3

Мэ Ри снова с головой окунулась в водоворот семейной жизни: ухаживала за сыном, готовила завтраки и ужины для мужа. И если бы молодую женщину спросили, она бы, ни секунды не колеблясь, с уверенностью ответила, что – да, она счастлива. Она любила и была так же горячо любима, малыш каждый день радовал ее какими-то своими новыми маленькими достижениями.

Мама Наташа и аппа часто звонили дочери вечерами, когда Юн Шик уже был дома, и подолгу общались по видео звонку, требуя показать им подрастающего внука и дотошно расспрашивая о житье-бытье молодой семьи. Чувствовалось, что родители одинаково сильно любят и маленького Ши Вона, и зятя, и ее супруг, несомненно, чувствовал эту любовь, всегда с радостью общаясь с пусанскими родичами.

А еще была Су Джин, с которой Мэ Ри могла поделиться чем угодно, любыми своими мыслями. За прошедшие два года молодые женщины сблизились еще больше. Они частенько созванивались, встречались то у одной, то у другой в доме и замечательно проводили время, пока их мужья занимались бизнесом.

Как-то, приехав с Сон Мином в гости к Мэ Ри, Су Джин заметила рукодельную шкатулку молодой женщины – не ту старую, а другую – роскошную, инкрустированную разными породами древесины. Эту шкатулку – более просторную и, несомненно, более дорогую, подарил жене Юн Шик на первую годовщину их знакомства.

Подруга заинтересовалась ее содержимым. В особом отделении шкатулки лежали готовые браслеты, одни из которых больше подошли бы женщинам, тогда как другие выглядели, как чисто мужские аксессуары. К тому времени в своем мастерстве девушка достигла уже такого уровня, что ее браслеты можно было смело продавать под отдельным брэндом. Перебирая лежащие в отдельных пакетиках браслеты, Су Джин восхищенно ахала, а потом заявила: