Дорога в жизнь

Они приземлились, Маша обняла Василия:

– Это потрясающе! – только и смогла сказать она.

– Теперь ты мне доверяешь? – спросил, смеясь, молодой человек.

– Безусловно!

Петушок да Курочка

Петух Петька наблюдал за своими курами сидя на насесте. Шурка, Мурка, Лерка, Дерка, Лонька, Дунька, Клунька, Мунька, сколько их он давно уж потерял счет!

Пойдет, потопчет, потопчет, разгонит всех. Крылья в стороны, да как начнет ими махать. Да и:

– Ку-ка-ре-ку!!!! Девчонкииии!!! Я иду!!!! Или пришел)

Но вот все куры как куры, а одну тут новехонькую принес дед, откуда – никто не знал. Такая рыженькая, не как все, перышко к перышку. Уж очень Пете хотелось пощипать ее, да потоптать.

Он и так зайдет и этак. Не поддается.

– Петр Петрович, какой вы, однако настойчивый, ко-ко-ко-ко! – и Петя отходил, не трогал, прямо, как юнец себя чувствовал.

А дело то было в деревне близ речки. И играли там этим летом свадебку. Сами понимаете, что в доме есть, все на стол несли.

Ну и пришел как-то дед курей отбирать в суп, да на жаркое.

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь! Так, – задумался дед, – и ты Петр пойдешь, хватит курей топтать, пора и честь знать.

– Ку-ка-ре-ку!!!! – взметнулся от деда Петя, очень уж ему не хотелось на стол. Жить нравилось. Насестом с курами заведовать.

– Ну, подожди, – сказал дед, – вернусь за тобой. И он вышел с тремя курами, закрыв за собой дверь.

И тут, на удивление Пети, рыженькая курочка, вышла из сбившейся в угол толпы кур. Подошла к Пете и говорит:

– Петь, тут лазейка в стене есть. Я на случай твоих активных приставаний долбила, да щипала и выщипала дырку. Пойдем!

– Да, ты что!!! А дед-то как?

– Да, ладно тебе. Он же варить тебя хотел. А я предлагаю убежать из курятника. На мир посмотреть, – кудахтала Рыжая.

– Откуда ты то знаешь, что там что-то интересное? – спросил Петя.

– А я бегала со двора, пока никто не видел, – заливисто закудахтала Рыжая, – решайся, Петь!!! Другой возможности уже не будет у тебя. Дедушка-то, вон, возвращается. Смотри!

И она, повернувшись, зашагала к дальней стене. Тем временем дед приближался:

– Ох, еще шесть курей надо отнесть, ладно Петра Петровича возьму, долго он мне служил, жалко, ну да делать нечего, Марьюшка же в замуж выходит – проговорил, вздыхая дед, и зашел в курятник.

Глядь, а Пети-то уже и нет, ушел он вместе с самой красивой курочкой. Метнулся дед на двор, а их и тут уже след простыл. К реке ушли. Туда дед уж не пошел сегодня.

Бывает и так

Соня и Николай сидели в ресторане. Он и она. Николай работал… Соня смотрела и помогала.

Пришли коллеги. Возникли острые дебаты. Николай и Соня переглядывались друг с другом, стараясь долго не смотреть.

– Что ты все смотришь на меня, – разорвал тишину внутри нее Николай, сказав вслух, при всех, те слова, которых она боялась больше всего на свете.

Ребята вышли на перекур. Николай полу прилёг на диванчике в зале ресторана. Как выяснилось потом, у него болела голова. Соня придвинулась к нему.

– Ну не начинай, а? Итак, голова болит… – протяжно простонал он, хватаясь за голову, – и не подходи ко мне ближе, а то я за себя не отвечаю.

– А мне так хочется дотронуться до тебя, – робко сказала она.

– Вот поэтому ты на расстоянии от меня сидишь, – резко отрезал он.

Ей стало грустно оттого, что она не могла никак открыться, как она относится к нему. Так, что никакая работа в голову не идет. А ему, видимо, все равно.

А о чем думал он? Он боялся ее? Она думала, что да. Интересно, а мужчины тоже могут бояться?

Вероятно, они кажутся нам сильными и смелыми? Хотя боятся и нервничают также, и особенно искусно, «дергают за косички» взрослых девочек, которые нравятся.

– Ну, хорошо, – в очередной раз подчинилась ему она, немного отодвинувшись.

Они сидели весь вечер на расстоянии. Николай, как всегда, оставил ее после общего собрания, поработать индивидуально. Они работали и говорили о работе, сидя на расстоянии друг от друга.

Николай показывал ей, как написал текст, просил прочитать и оценить. Она послушно читала и комментировала, наслаждаясь его присутствием.

– Вот, смотри, тут я бы изменила пару слов. А этот «кусок» текста, прямо отлично! – восклицала восторженно Соня.

И он на месте, при ней писал, писал за 20 минут. Четко, понятно, правильно. Она восхищалась им и его профессионализмом. Видимо, чересчур. Наверное, это было очень видно.

«Что же я делаю?» – проносилось у нее в голове, – «надо уже уйти», – но у нее не хватало смелости.

– Ну, все, на сегодня все, давай, пока! – как ни в чем не бывало, он поднялся с дивана и стал собираться, – ты еще посидишь?

– Да, я пойду позднее, мне надо еще подумать, – ответила она ему грустно. Но он словно не заметил.

Николай ушел. Соня наблюдала за ним, как он исчез в дверях ресторана. Затем взяла телефон в руки и погрузилась в чтение, хотя читала, автоматически перебирая глазами буквы на мониторе. Через минут десять бесполезного чтения, она встала, собрала сумку и пошла домой. На улице играли «Прощание Славянки», готовились к 9 мая.

Живая кукла