Дорога вечности (СИ)

Мысленно, я представила, как папа поднял ладони вверх, словно прося перемирия.

— Речь сейчас о приказах ректора. Я рад провести время со своей дочерью и сыном, тем более, у них наметились проблемы.

— Проблемы — это еще мягко сказано. — Согласилась с ним матушка, а мы с Пени синхронно покосились на Ривэна.

— Отчасти Хейли права, отчасти слишком сурова, — отец вздохнул. — Вы умеете найти правильные слова и успокоить любое сердце.

— Давай ты не будешь перекладывать с больной головы на здоровую. Я не могла позволить мальчишке отправиться в путь, и будь на его месте, кто другой из команды, не пустила бы также, однако… Ты прекрасно знаешь, что крайних мер не понадобилось. Ривэн сам не рвался к ребятам и меня это смущает.

— Смущает, потому что он не пожелал устраивать нам проблемы с побегом?

— Изир, не заставляй меня полагать, что ты глуп. Мальчишка не умеет думать своей головой и абсолютно не может действовать самостоятельно.

— Софи, его жизнь, какую он вел до этого, не прошла бесследно. Нет ничего странного в том, что он пока не чувствует себя свободным и не может самостоятельно принимать решения, даже если, его душа рвется на части от неизвестности. Вспомни, по сколько раз на дню он спрашивал о ребятах! Причем не только о сестре, обо всех. Он волновался и боялся…

— Что если ослушается, им будет хуже?

— Да. Я часто смотрю на него и понимаю, что его душа — лабиринт. Не каждый сумеет отыскать в нем самого Ривэна. Он запутался, заплутал и никак не может найти выход. Вроде и эмоции все на лице, да только истинному положению не соответствуют.

— Знаешь, что самое отвратительное? С этим, разбираться будет твоя дочь. Не ты, не я, не кто-либо еще, ему помочь не смогут.

— Откуда такой вывод?

— Потому что они оба — были не нужны своим родным. Потому что ни Ривэна, ни Хейли, никто не защищал.

— Софи…

— И не смотри на меня так. Сам виноват в том, что дочь себя чужой считала. Как был высокомерной занозой, так ею и остался.

— Все меняется, госпожа Ратовская и люди тоже меняются.

— Ой ли, голубчик? В любом случае, две души, блуждающие в темноте, друг друга поймут.

— Софи…я полог тишины ставил?

Мы не успели отпрянуть, как чужая сила нас отшвырнула от двери. Мы с Пени тихо сползли по стене.

— Беги, — только и успела шепнуть Пенелопе. — Беги, тебя здесь не было.

Подруга все еще осоловело смотрела на меня, когда ее подхватил Ривэн и потащил прочь.

Вот и славно, буду как лидер нагоняй получать, за всех и сразу.

— Хейли, — укоризненно протянул отец.

А матушка Софи подскочила ко мне и ловко подняла на ноги.

— Ласточка моя, а ты знаешь, что у любопытных, уши в трубочку сворачиваются?

— Уши сворачиваются?

— Да, вот так.

А в следующее мгновение матушка схватила меня за ухо и выкрутила его.

У меня от неожиданности слезы на глазах выступили.

— А ну-ка, золотце мое, повторяй за мной: я больше не буду подслушивать….

— Буду, — упрямо заявила я. На самом деле больно не было, обидно — да, но не больно. — Буду, я должна знать, что с моими ребятами, а вы молчите.

— Если я о чем-то молчу, девочка моя, значит, берегу твое здоровье. А теперь марш к себе в комнату, и скажи тем двум соглядатаям, что я и их уши в трубочку сверну, если вы еще раз ослушаетесь и нарушите постельный режим.

Мое ухо отпустили и легонько подтолкнули.

Я хмуро посмотрела на родителей. Папа прятал в кулак смех, и отводил глаза. Смешно ему!

— Бегом! — потребовала Софи и хлопнула меня по ягодицам.

— Да иду я, иду. — Буркнула и поспешила к друзьям.

— Смотри-ка, будет она подслушивать. Ох, молодежь….

Я думала, Ривэн составит нам компанию, но он проводил Пенелопу в нашу с ней общую комнату и ушел к себе. Точнее, как к себе, он делил комнату с папой. А оборотни, пока не придут в сознание обитали вместе. Не знаю, как Софи распорядится, то ли поселит Элайзу к себе, то ли к нам с Пени. Потому что домик матушки был небольшим и это чудо, что для всех нас нашлось место.

— Он пошел спать? — я забралась с ногами на кровать.

— У тебя ухо красное…

— Ерунда. Мне всего лишь продемонстрировали скрученные в трубочку уши.

Улыбаясь, рассказала о том, как меня за неуместное любопытство наказала Софи. Пени тихонечко рассмеялась.

— Хейли, ты веришь, что Ривэн переживал о нас?

— Он не черствый, Пени, если ты об этом — я вздохнула и перебралась на кровать подруги. — Он действительно заблудившийся ребёнок.

Пенелопа накрыла меня одеялом, и сама уселась мне под бок.

— Значит, госпожа Софи права и только ты можешь его понять?

— Нет. Я не всегда могу его понять, но по мнению матушки, именно мне он сможет раскрыться полностью, пусть и не сразу.

— Я так боюсь… — Пени всхлипнула, — боюсь, что он видит в тебе совсем не сестру.

Я вздрогнула. О подобном я даже не задумывалась и, откровенно говоря, такое развитие событий мне казалось бредом. О чем я и поспешила ее заверить.

— Ты не понимаешь, Хейли. Не только девочки влюбляются в своих героев! Он понравился мне еще во время сборов первокурсников. Я, дочь куртизанки, которая знает, что такое обольщение не понаслышке, потерпела сокрушительно поражение. Он меня в упор не замечал!