Дорога во тьму (СИ)

Большую часть времени, когда вынужденный партнер не мучил меня на танцполе, вызывая стойкое отвращение к подобному времяпровождению, я тоже пребывала в раздумьях. Разумеется, даже я и с немалого расстояния чувствовала огромную силу главного вампира. Ошибки быть не могло. Никто из обычных кровопийц, даже старых и влиятельных, вроде тех, что присутствовали сегодня в ресторане, не сравнился бы с ним в ощущении неизбежной опасности, исходящей и распространяющейся волнами от статной фигуры, с виду ничем особо не выделяющейся. Это наводило на тревожные и сомнительные мысли. Каков возможный исход предстоящего сражения? Тирон - мастер своего дела, вряд ли на земле сыщется более умелый охотник. Но от древнего вампира буквально веяло дикой, первобытной мощью. Как бы то ни было, а умирать, вовсе и не начав жить, мне не хотелось. Утешало одно - при всей своей спеси, охотник реально оценивал шансы и не планировал бравады с прямым столкновением. Вероятно, его любимый арбалет решит нашу проблему и на этот раз. По крайней мере, я очень на это надеялась.

Оркестр вновь сменил репертуар на более плавный и мелодичный. Кое-кто из посетителей переместился в гардероб. Когда по некоторым признаком стало понятно, что будущая жертва тоже планирует покинуть заведение, закончился и наш вечер. Оплатив счет, Тирон быстро потащил меня к выходу, едва позволив забрать пальто. Свистнув позднее такси, втолкнул меня в машину.

- Я прослежу за ним, нужно разведать, где конкретно обитает. Проверь, все ли готово, и жди. Если не вернусь, знаешь, что делать, закончишь сама, – таковы были напутствия «моего кавалера».

О да, не сомневайся брат, я знаю, что делать! Не желая ему смерти или других неприятностей, подсознательно не могла не признать, что приняла бы такой расклад с облегчением, и больше в моей жизни не было бы места ни монстрам, ни охотникам.

Глава 08.

Некоторое время Тирон продолжал следить за Изначальным, изучая его привычки и любимые маршруты. Как делился брат результатами своих трудов, Дамианос Ксандрийский не особо отличался разнообразием пристрастий и местами времяпровождения. В основном, встречался вечерами со знакомыми или женщинами в престижных заведениях, расположенных все в том же районе Золотой мили. Спокойно и ничем не выделяясь из общества, прожигал вечность, после чего неторопливо и с удовольствием отправлялся пешей прогулкой по Линкольн-парку в свой скромный особняк неподалеку от знаменитой водонапорной башни. Не знаю, на что рассчитывал брат, но, похоже, древнейший из вампиров не произвел должного впечатления. Несмотря на силу, влияние и возможности, не оставлял за собой гор из трупов и полноводных кровавых рек. Может быть, только я улавливала волны опасности, излучаемые красивым мужчиной, или охотник самоуверенно не предавал им значения. Тот же покойный «Сердцеед», по словам Тирона, более оправдывал принадлежность к кровососущей братии.

И все же, момент истины приближался. Досконально изучен маршрут, определено место нападения. Брат выбрал тихий укромный уголок парка, где вдоль реки пролегала удобная пешеходная тропа, а между берегами выстроен каменный мост. Этой тропой и пользовался чаще всего Дамианос, на мосту же, на удобной возвышенной позиции за высокой башенкой у парапета планировал расположиться каратель. Света тусклых фонарей вполне хватит для прицельного выстрела, уединенность практически исключала случайных свидетелей, глубины вод должны стать последним приютом иссохшему телу. Так рассуждал стратег и тактик, уверенный в успехе своего предприятия, меня же снедало необъяснимое беспокойство и тревога. Конечно, делиться с ним своими предчувствиями, что воздух сотрясать, поэтому помалкивала, внутренне сжимаясь от ледяного страха, сковывающего сердце.

Ночь в зеленом массиве просто волшебна, особенно по сравнению с опустошающей мерзкой начинкой остального города. Заранее укрывшись, как указал Тирон, за позеленевшей от времени и непогоды статуей Минотавра, убиваемого Тесеем (довольно символично), установленной чуть в стороне от аллеи, пользуясь моментом, наслаждалась близостью с природой. Эта часть парка несколько запущена, напоминала полудикие заросли. Разросшиеся кусты давно не стрижены и выглядят неопрятно, даже не одевшись толком ранней зеленью. Однако весна вступила в свои права, и вокруг стоял густой насыщенный аромат ландышей и черемухи, прелой листвы. Если бы не настойчивый звук саксофона и вторивший ему хриплый голос чернокожего певца где-то вдалеке, закрыв глаза, можно было представить себя на опушке леса. Вот только делать этого ни в коем случае нельзя. Ожидание

затягивалось настолько, что даже нервное напряжение успело спасть, уступив место сонливости. Весенняя сырость, проникая под черный плащ с капюшоном - мой постоянный спутник на охотах, раздражала, но и бодрила при этом, а иначе бы, наверное, задремала, убаюканная ночными шорохами.