Дорога во все ненастья. Брак (сборник)

Потом Лена рассказала об этом своей подруге Лике – они были такими близкими подругами, что их дружбу не нарушило даже то, что, однажды, они оказались на вечеринке в одинаковых платьях – Лена могла рассказывать Лике все.

– Заводить роман с пьяницей, – смутила Лену Лика. Смущение вызвало то, что Лене показалось, что Лика решила, что Лена уже приняла какое-то решение, – А как же твоя врожденная нравственность?

– Надеяться на нравственность, данную от рожденья, – улыбнулась Лена и подумала не о художнике, а о себе, – Все равно, что ждать письмо от младенца, который еще не научился читать и писать…

…Время было такое, что некоторые люди росли как грибы.

Правда, в большинстве своем, сразу червивые.

А, кто-то – червивел постепенно.

И получилась так, что одна знакомая Лены, сдала экзамен на депутата.

Лена ее особенно ни о чем и не просила, но место в торговом отделе администрации родного города ей нашлось, и пришло время прощаться с Вневедомственной охраной, пенсионерами и художником.

Прощание предполагалось бесслезным, так, как бардак в деле охраны общественной собственности, ей прилично надоел.

И тут-то и произошло одно событие.

Событие, о котором Лена не рассказала даже Лике…

…На последнюю вечернюю проверку того, что называлось в официальных бумагах, постами охраны, она пошла радостная, на высоких каблуках, в пиджаке, приоткрывавшем ее большую, красивую грудь – в таком виде, она никогда не позволила бы себе ходить на службу, если бы не последний день. Ей было тепло, светло и очень уютно.

Дверь на склад шляпной фабрики, открытая настежь, не удивила Лену – сторожа часто не закрывали дверей допоздна, когда погода была хорошей.

Из-за двери раздавались голоса, мужской и женский.

Это были голоса художника и его жены – Лена без труда узнала их, как только подошла к порогу.

Говорящие, видимо, были так заняты своим разговором, что даже не услышали стука Лениных каблуков по асфальту.

– …Семья у нас давно распалась, как наше государство!

Правильно говорят, что семья – это маленькое государство!

– Неправильно, – ответил жене художник.

– Что – неправильно!?

– Государство – это упрощенная семья…

– Я положила на тебя лучшие годы моей жизни! – почти выкрикнула жена художника, не подозревая, что ее слова слышит кто-то третий. Художнику, видимо, нечего было ей возразить. И, потому, он ответил, наверное, то, что думал: – К тому, что эти годы были лучшими в твоей жизни, я, кажется, тоже имею некоторое отношение…