Дорога войны

Вот оттуда и последовал ответный удар. И позиции на склоне вспухли бурой пылью.

— Света… — прошептала она помертвевшими губами. И не сдвинулась с места. Бой еще не закончен.

— Не берется! — ожесточенно крикнул зенитчик. — Зита, он не берется в захват! Где эти долбаные «метлы»?!

С небес наконец донесся глухой звук разрыва.

— Проснулись, сволочи! — зло сказал штурмовик. — Чтоб в пустое небо пульнуть? Как будто договорились друг друга не атаковать!

И бросил товарищам:

— Сворачиваемся и наверх! Наша очередь.

— Ребята, вы почему не были готовы? — тихо спросила она.

— Света приказала, — неловко сказал штурмовик. — Дежурить на позициях, в стороне, чтоб ответка по нашим не прилетела. Мы как раз сворачивались, когда началось.

Она с усилием кивнула. Да, она приказала бы так же.

Мимо нее вверх по склону торопливо побежали штурмовики…

-=-=

— Ну и где они? — раздраженно спросил военврач.

Водитель покосился на молодого лейтенанта, пожал плечами и посигналил.

— Открой салон, раненую прими, — сказали рядом.

Лейтенант вздрогнул. На него в упор смотрел горбоносый боец. Как подкрался — непонятно.

— Дверь откати! — повторил боец на чистом русском, и лейтенант немного успокоился. Все верно, в полку говорили, что у «эсэсовцев» есть южак. Лейтенант. Точно он, вон на отвороте куртки поблескивают офицерские сигнатуры. Интересно, а ему действительно доверяют? Кровь — она не водица, не раз убеждались…

Дверь откатилась в сторону, санитар выбрался наружу, и тут же на обочине поднялись две фигуры в «хамелеонах» разведчиков. Лейтенант снова вздрогнул.

— Принимай, «крестоцветный»! — привел его в чувство горбоносый.

Лейтенант справился с замешательством и выпрыгнул из кабины. Помог бойцам поместить раненую в кокон-амортизатор.

— Контузия, переломов нет, — предупредил горбоносый. — Положенное вкололи, больше не добавляй. И тебе поручение, лейтенант: если прибегут зенитчики понос полечить, передай им привет от «Спартака». Пламенный. За помощь. Они поймут.

— Да я тоже понял, — буркнул военврач. — Капитан после вашего привета у нас лежит, не разгибается. Только зря вы на зенитчиков, они-то причем? У них распоряжение по одиночным целям не работать, местоположение не раскрывать. Их так частенько провоцируют, на границе дальности.

— Давид, бесполезно, до них не доходит, — подал голос один из разведчиков.

— Будем разъяснять, — усмехнулся Давид. — Пока не поймут. Эй, «крестоцветный», почему дистанционные мины не захватил? К тебе же подходили?

— Я куда их? — возмутился военврач. — В медсалон грязь тащить?

— Под ноги себе, — тихо сказал разведчик.

— И потом ехать с коленками возле ушей?!

— А ты вообще за кого? — спросил Давид и странно усмехнулся. — За противника или за нас? Сегодня не привез мины, завтра повезешь трупы. Выбор простой.

Военврач хотел ответить, что точно не за «эсэсовцев», но вовремя сдержался.

— Чего вообще дымитесь? — примирительно сказал он. — Одна раненая на вертолет, идеальный размен, всем бы так. Ваших предшественников я, считай, всех отсюда вывез на «санитарке», весь взвод. А у вас всего одно выбытие, радуйтесь.

Горбоносый Давид посмотрел на него, как будто хотел ударить, но потом просто приобнял за плечи.

— Коллега двузвездный, слушай сюда, — серьезно сказал «эсэсовец». — Видишь ее? Света Летяга, запомни. Она с нами через все бои прошла. И «Саранча» — тоже ее. Ты просто не представляешь, как мы ей дорожим. И если с ней что-то случится в госпитале… ответишь лично.

И разведчики исчезли, бесплотные, как лесные духи.

— Чтоб в следующий раз мины привез! — донеслось из леса. — Клоп крестоцветный…

Лейтенант поежился и не рискнул ответить.

— Дикая дивизия! — проворчал водитель, разворачивая машину.

— Они правы, — хмуро сказал военврач. — Мины могли бы и захватить. Чего выкобенивался?

— А если б взорвались под ногами?!

— Когда сразу ящик — это не больно! — усмехнулся лейтенант. — Как доктор говорю.

7

Далекие выстрелы прозвучали негромко, но отчетливо. И почти сразу заверещала ротная связь.

— Зита, я, кажется, свою разведку положил! — в панике сообщил срывающийся голос.

— Дробот? — узнала она. — Сашка, спокойней. Доклад.

— Ага, спокойней, тебе бы так! Я на третьей точке лежал, они вышли в лоб! Я их в упор, машинально! А потом проверил — они не пингуются! Зита, это наши! Полковая разведка, наверно!

Она только покачала головой. Все же психология у полярных волчат — с сильными вывертами. Паренек без колебаний застрелил, судя по звукам, троих диверсантов. Даже на полигоне упражнение требовало железных нервов, а тут пришлось стрелять в упор по вооруженным бойцам, ожидающим неприятностей. Тем не менее справился — и тут же ударился в панику, подумав, что ошибся.

— Саша! — мягко сказала она. — Мы тоже не пингуемся — потому что диверсанты. И разведка противника — аналогично. С чего бы на них стоял ответчик «свой-чужой»? У них чье вооружение?

— Снайперка «Фогель-65», израильский крупняк и у второго номера десантный автомат, модель не знаю, — смущенно доложил штурмовик.

— Ждите, сейчас подойдем! — решила она.

Давид, слушавший переговоры, подхватил «реактивку» и вышел из палатки следом за ней.