Дорога войны

Застонав, девушка вывернулась из-под его губ, отодвинулась и убрала руку. Она привстала на четвереньки, собираясь встать, но не тут-то было — Лобанов обхватил Тзану за бедра и повалил к себе на колени. Сунул руку ей в промежность, надавил на гладко выбритый лобок, вжал ладонь «меж розой и лилеей».

Девушка глухо вскрикнула, выгнула спину. Порывисто прижавшись к Сергию, она нашла его рот губами и принялась жадно целовать. Лобанов тут же обнял девушку за бедра, стал мять крепкие ягодицы, а Тзана неожиданно отстранилась. Уперлась ладонями ему в грудь и выдохнула:

— Нет!

Сергий попробовал привлечь ее к себе, но девушка вырвалась. Вскочила и пошла ломающимся шагом, волоча одеяло за собой. Роксолан не стал ее догонять. Что ж, первый штурм не удался. Но и контратаки не было! Лобанов растянул губы в улыбке. Ах, как же ты хороша, Тзаночка, прекрасная варварка…

Отдежурив с луком на скале, Сергий присел у костра, и Тиндарид подал ему полную миску похлебки, густой, как жаркое. Не жюльен, но питательно. Рядом, поглядывая исподлобья, насыщались Сар и Абеан. Тзаны видно не было, она сторожила лошадей.

Завернувшись в одеяло, Лобанов повернулся набок и мгновенно заснул. Столь же внезапным было и пробуждение — дико заржала подстреленная лошадь, а потом темноту ночи рассеяло яркое пламя. Горели кусты и высокая трава у подножия скал. Громко проклиная поганых варваров, Искандер выпустил три или четыре стрелы, однако ни одна из них не достигла цели.

— Скот мелкие, шакал! — ругался Абеан. — Лошадь же, наверное, деньги стоит!

Поморгав на звездное небо, засвеченное отблесками пламени, Сергий снова уснул.

И вот зарозовело утро. Осажденные лежали в кустах так тихо, что даже какая-то птица стала чистить перья вблизи от них.

— Может, ушли? — неуверенно спросил Эдик.

— А ты проверь, — посоветовал Гефестай. Лобанов, ни слова не говоря, снял с себя войлочный колпак, надел его на палку и осторожно приподнял над камнем. Стрела тотчас же прошила головной убор и ударилась острием о скалу.

— Всё ясно… — упавшим голосом сказал Чанба.

— Эдик, у тебя где-то зеркальце было… — сказал Сергий.

— А как же! Я человек хозяйственный, домовитый.

— Тогда полезай на скалу, домовитый, осторожно только, и води зеркалом, пускай солнечные зайчики на дорогу! Может, близко уже алы.

Эдик взбодрился и полез на верхотуру, прижимая бронзовое зеркальце к груди.

Разнежившаяся птица внезапно встрепенулась — тарны начали атаку. Они возникли откуда-то из песка и камней в тридцати шагах от линии обороны. Ветерок донес их запах — смесь пота, дыма и травяной горечи.

Раскрашенные воины в длинных кожаных куртках бежали прямо на осажденных, совершенно игнорируя выстрелы из луков. Гефестай метнул копье, оно вошло в грудь бегущему варвару и вышло из спины. Тарны на минуту скрылись за кустарником и, стремительно ломанув через них, оказались лицом к лицу со своими врагами. Преторианцы обнажили мечи. Сергий перехватил рукоять левой рукой и наотмашь рубанул варвара, подлезшего под удар. Меч вошел около шеи и добрался до легкого — тарн упал, и воздух с громким сипением вышел сквозь зияние раны.

И вдруг тарны исчезли, унеся раненых и убитых с собой, остались лишь следы крови на песке.

В следующую секунду Абеан, махавший сарматским мечом-картой, резко выпрямился, развернулся на месте, хватаясь за стрелу, торчащую из груди, и рухнул, разбрасывая руки.

— Скольких мы прикончили? — нахмурился Сергий.

— Двоих-троих, — прикинул Искандер, — может, еще троих-четверых ранили. Как ты догадался, что они начнут?

— Кусты зашевелились, — ответил Сергий.

— И что теперь? — мрачно спросил сын Ярная, наблюдая за Саром, который тащил к костру дядьку Тзаны, то ли раненого, то ли убитого.

— Теперь — ждать, сторожить лошадей. Они снова попытаются до них добраться.

Лобанов поднялся на скалу, стараясь не высовываться из узкой расселины. С вершины хорошо была видна дорога, уходящая к Апулу. Может, зажечь костер? В самом Апуле дым не заметят, но вдруг какая-нибудь Первая ала Августа уже движется к ним? Если появляется шанс, его надо использовать.

— Гефестай! — позвал он. — Искандер! Тащите сюда дрова!

— А сыроватые пойдут? — осведомился Тиндарид.

— Тащи! Гуще дым будет!

Тарны затаились и ничем не выказывали своего присутствия. Не прореагировали они и на дым, серым клубистым столбом поднявшийся к небу. Сергий сорвал с себя плащ и накинул на костер. Сдернул, создавая пробел в дымном шлейфе. И еще разок. И еще.

Он не поверил своим глазам, когда увидел, как далеко за лесом, куда уходила дорога, к облакам потянулась серая струя дыма. Перерыв. Опять перерыв. Они повторяли его сигнал! Римляне?!

— Эгей! — крикнул он. — Нам ответили!

— Ур-ра! — завопил Эдик — и чуть не попал под выстрел.

Тарны пошли в последний и решительный бой. Погиб Сар. Стрела задела руку Тиндариду.

— Гефестай? — позвал Чанба.

— Чего?

— Там варвар вверху на скале. Хочет незаметно подползти к нам. Сколько раз он ударится о камни?

— Ни разу.

— Спорим на кувшинчик? Там, под той скалой, есть валун…

— Спорим.