Дорога за грань (925г. ии)

Я никогда не был одинок в этом мире. За моей спиной всегда стояли армии: армия Даккара в лице отца, армия Арнелет в лице матери. Морок просто стала ещё одной армией за моей спиной. Спокойной мощью, безусловно преданной нашему браку. Мы были полезны друг другу, но не это скрепляло наш союз. Где-то внутри я всегда знал, что когда-нибудь женюсь, однажды и на всю жизнь. И что она будет вот так обнимать меня, любуясь. Что я буду иногда спорить с ней, язвить, подшучивать, но пойду за ней в огонь и в воду. Так положено, так правильно, именно так находят счастье. Морок тоже знала эту правильность, и это знание было основой нашего союза.

Если подумать, с женой мне повезло. Агатея несомненно стоит своей славы. Какая ещё ами могла бы дать мне столько свободы и одновременно быть всегда рядом? Отдать бразды правления даккарскому братству, и в то же время несомненно быть мне хозяйкой. Так неустанно и искренне восхищаться мной и всем, что я делаю, будучи далеко не фанаткой даккарской культуры.

В чём-то я даже люблю её. Такой мудрости и такому объёму доверия трудно не восхититься. Такой солдатской твёрдости с романтическим нутром поэтессы. Хм... в ауре кружились лёгкие нотки желания и нежности. Да и такому восхитительному умению неустанно меня желать, как в первый раз, тоже очень трудно противостоять.

- Малыш, ты хочешь поговорить?

- Да, пожалуй.

- О чём-то определённом?

- О произошедшем. Думаю, это стоит обсудить.

- Как получилось, что ты не проходил этот ритуал? Мне казалось, что он обязателен для мальчиков на Даккаре?

- До 21 года я мало принадлежал Даккару. Вместо ритуалов первой крови и ордена Цуе у меня был первый бал, я был представлен некоторым влиятельным мужчинам из теневой лиги, и наконец, я собрал 17 алышей за цветочную неделю.

- 17? За 5 дней? 3-4 женщины в день? - глаза моей легенды округлились

- Да, Элни даже вроде бы слегка обиделся на меня, сказал, что я своей юношеской гиперсексуальностью, усугублённой даккарскими генами, разбиваю ему устоявшиеся отношения с женщинами. Конечно, он шутил, но переполох я тогда среди женщин ещё тот навёл.

Я улыбался, вспоминая ритуал цветочной недели, первых пяти дней, когда я объявил семье, что достиг половозрелости. Внимание всех женщин в доме вдруг приобрело совсем другой угол зрения. Моя собственная фати, не смущаясь, обсуждала прелести то одной, то другой женщины, посмеиваясь над моим смущением. На Арнелет было принято купаться в любви во всех её смыслах. И я купался. Покидая мою постель, они дарили мне по цветку, и эти цветы стояли большим букетом в широкой вазе у меня в спальне.

- Я по-настоящему стал жить как даккарец только в 21 год, когда сбежал из дома. Сначала устроился пилотом к одному работорговцу. Не то, чтобы служба была совсем безопасной, но пилотов в бой никто не кидал. Но всё-таки я умудрился распороть себе руку в мастерской, а потом, не доверяя корабельному доктору, зашёл в госпиталь в Клинках зашить рану. Маме доложили в течение часа. Она примчалась в Клинки, начисто позабыв все свои обиды за мой побег, и потребовала от отца обеспечить мою безопасность. Отец сначала направил меня в ученики к одному из своих братьев. Тот учил меня рассчитывать обеспечение гарнизона, расставлять линии обороны, организовывать патрули и вообще командовать базой не в первой линии обороны братства. Командовал он зенитчиками возле южного узла братства. За те пять месяцев, что я у него учился, они даже ни разу не выстрелили ни по кому. А потом отец просто ляпнул на меня ордена командора и отправил охранять Селеновые рудники, с которых все бандиты разбежались при одном моём появлении.

- Разве старшие мужчины на торговом корабле или твой дядька не должны были провести для тебя этот ритуал?

Я усмехнулся:

- Должны были, и обязательно бы провели, если бы знали что я его не проходил. Я скрыл это. Мама ещё продолжала искать мне жену, а 99% неолетанок мой опыт убийства безвозвратно бы отпугнул.

Я не видел лица моей легенды, но почему-то был уверен, что сейчас она улыбается. Что-то такое плескалось в её ауре.

- Венки, ты не представляешь, насколько ты уникален. Ты так небрежно сочетаешь в себе такие несочетаемые вещи, так играючи создаёшь гармонию в союзе несовместимого. Твои родители пошли на многие уступки, чтобы понять мир друг друга, но так и остались каждый в своём мире. Анжей и Ретка приложили много сил, чтобы стать ближе к миру другой стороны, но в итоге оба приходят к тебе за советом. Даже Мэй, всё детство жившая среди даккацев, от даккарской культуры сохранила разве что грубость и сквернословие, ну, может, ещё упрямство. В остальном она просто грубоватая эми. А ты, не задумываясь, соединяешь в себе эти миры, для тебя это легко и естественно.

Я оглянулся, заглядывая ей в глаза:

- Надеюсь, ты ценишь, насколько уникальный парень тебе достался?