Дорога затмения

Новый раскат грома оправдал воцарившееся молчание. Сен-Жермен не глядел на Чи-Ю. Как объяснить ей, что вещи — ничто в сравнении с другими утратами, оставляющими зарубки на сердце? Ему пришлось отвернуться, чтобы скрыть свою боль.

— Шинг сделали предложение, — заявила Чи-Ю, внезапно и неестественно громко, словно превозмогая неловкость.

Вот еще глупости! Что это с ней? Почему ей так неприятно говорить с ним об этом? Возможно, лишь потому, что он инородец? Да, так и есть, дело именно в том. Она лгала себе, ибо понимала причину своего замешательства.

— Неужели? — вежливо спросил Сен-Жермен.

— Как военачальнице, мне приходится вникать в частную жизнь своих подопечных, — пояснила она, не дождавшись других вопросов, и облегченно перевела дыхание, когда новая молния прорезала небеса.

— А как отнеслась к этому Шинг? — Он все еще не смотрел на Чи-Ю.

— С большой благосклонностью. Ведь жених — младший брат Ге, содержателя постоялого двора и харчевни. Оба они из долины Со-Ду. Это очень хорошая партия, Шинг не сыскать лучшей. Я дала разрешение на этот брак. — Чи-Ю поперхнулась и еле выговорила последнюю фразу, благословляя очередной громовый раскат, позволивший ей справиться с голосом. — Но если у вас есть какие-то возражения… — Она внезапно умолкла и с нарастающим раздражением посмотрела на чужака.

— Ее замужество не доставит мне никаких неудобств, — ровно сказал инородец.

— И все же мне не хотелось бы в чем-либо вас ущемлять. Я могла бы своей волей прислать к вам другую служанку, однако вы тут живете довольно давно и можете сделать свой выбор сами. Женщин в Мао-Та предостаточно, вам нужно лишь на кого-нибудь указать. — Чи-Ю уже сожалела, что завела этот разговор. День-другой инородец мог бы и поскучать, ничего бы с ним не случилось.

— Вот как? — Сен-Жермен повернулся и произнес со спокойным достоинством: — Младший брат почтительно благодарит свою старшую сестру за заботу.

Она сморгнула, застигнутая врасплох, затем прыснула, как девчонка, и звонко расхохоталась:

— Старшую сестру? Ну и ну! Вот, значит, как вы рассудили?

Отсмеявшись, молодая женщина вдруг ощутила, что натянутость в ней исчезает. Она поднялась и, с новым интересом разглядывая странного чужака, спросила:

— Есть ли здесь женщина, которая нравится вам?

— Конечно, — принял он вызов, краем глаза заметив, что из ночных облаков вырвалась горизонтальная молния. На дальних склонах хребта загорелась трава. — И вы, Чи-Ю, ее знаете. — Сен-Жермен протянул ей руку. — Но кто мне ответит, захочет ли эта особа довериться мне?

То ли гром поглотил слова китаянки, то ли она ничего не решилась сказать, однако руки — мужская и женская — соединились над черной лаковой гладью стола, в которой плясали серебряные зигзаги. Молчание длилось какое-то время, потом Сен-Жермен счел возможным заговорить:

— И вы в Ло-Янге искали отнюдь не меня, и я согласился поехать сюда вовсе не в поисках романтических или иных приключений. Вам требовалось хоть кого-то к себе залучить, а мне посоветовали покинуть столицу. Уже одно то, что дом мой впоследствии разгромила беснующаяся толпа, непреложно показывает, что совет был разумным. Но теперь у меня появились и иные причины не сожалеть о том, что ушло. — Он внимательно посмотрел на Чи-Ю. — Полагаю, они вам известны.

— О! — выдохнула Чи-Ю, не отнимая руки, лежащей на узкой мужской ладони. «Странно, — подумалось ей, — неужели он совершенно не чувствует, что я вся горю?» — Но, — попыталась слукавить она, почти теряя дыхание, — имя… Вы не назвали мне имя вашей избранницы. Или это секрет?

— Что ж, я отвечу. — Темные магнетические глаза, в которых тонула Чи-Ю, сузились и опять распахнулись. — Из всех обитательниц Мао-Та, из всех женщин вашей империи и подлунного мира я, не колеблясь, выбрал бы вас, Тьен Чи-Ю, если бы… если бы вы мне позволили это.

— Но…

Дождевые капли застучали по подоконнику, и молодая женщина возблагодарила хлынувший ливень. Он дал ей повод сбежать от мучителя — к мокрым стеклам, к запорам. Только закрыв все ставни, задвинув щеколды и накинув все мыслимые крючки, она осознала свою оплошность, ибо сама себя сделала заложницей ситуации, отгородившись от внешнего мира и оставшись один на один с этим поразительным человеком, в чью власть ее предательски отдавали подслеповато помаргивавшие огоньки комнатных фонарей. Это была ловушка, захлопнутая колдовским стечением обстоятельств, это было безудержное скольжение к бездне, которому уже не могли помешать ни шумы разыгравшейся бури, ни приглушенные крики зазевавшихся стражников и пьянчуг.

— Но я ведь военачальница, — возразила она наконец.

— И что же? — осведомился чужак, приближаясь. В своих странных одеждах он походил на наследного принца какой-то неведомой, лежащей чуть ли не за пределами мира страны.

— Шинг говорила мне… — прошептала Чи-Ю, и чужак, вскинув голову, замер. — Шинг говорила о странных вещах. Как будет со мной? Так же или по-иному?

В темных больших глазах инородца колыхнулась печаль.