Дорогая кузина

Ответов на свои вопросы отец Ариадны, похоже, не ждал. Да и звучали они у него утвердительно, один за другим, не давая собеседнику ни малейшей возможности вставить хотя бы слово.

Ариадна ободряюще подмигнула Вадиму, едва заметно кивнув в сторону отца. Охлынин все понял и пошел за ней. А Василий Иванович, безмерно удовлетворенный собой и всем происходящим, на время скрылся в комнате.

Квартира была большая и темноватая из-за огромного количества книг, ютившихся на стеллажах, протянувшихся по всем стенам коридора с пола до самого потолка.

— Сколько у вас книг! — почтительно заметил Вадим. — Настоящая библиотека!

— Папа любит читать, — коротко отозвалась Ариадна, открывая дверь в ванную. — Смотри внимательно и запоминай: эти два синих полотенца твои. Поменьше — для рук, побольше — для душа. Ванна чистая, я вымыла ее еще раз два часа назад. Можешь ополоснуться. Зубная щетка у тебя есть? На всякий случай я тебе приготовила новую. И тоже вымыла. Здесь мыло и зубная паста. Если любишь халаты, возьми этот. Или пижаму. Комнату мы тебе приготовили на два дня отдельную.

Ариадна говорила точно так же, как ее отец, не требуя ответов. И все-таки она оказалась сообразительней своего папаши, поскольку на миг замолчала и лукаво взглянула на гостя:

— Я тебя заболтала?

— Да нет, — отозвался он, с трудом приходя в себя от всего увиденного и услышанного. — Просто тогда, на вокзале, ты была такой молчаливой…

Ариадна усмехнулась:

— Это, наверное, после долгой нудной дороги в душном поезде. Дорожная скука, да еще по пути на юг — страшная бяка! Изнуряет, раздражает и доводит до тоски и онемения. В этом смысле самолет намного лучше. Но мама панически боится отрываться от земли, хотя железнодорожных катастроф по статистике не меньше или даже больше, чем авиационных. Я не буду больше тебе мешать.

И Ариадна вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Вадим в недоумении осмотрелся еще раз. Куда он попал?.. Что все это значит?.. Да реально ли вообще все происходящее?.. Но его вновь выручило умение ориентироваться в незнакомой обстановке и способность приноравливаться. Он обладал беспредельной выживаемостью в любых условиях, как хорошо приспособленное к земной жизни, сурово тренированное ею, а потому выносливое животное, щедро одаренное благоволившей к нему природой крепкими нервами, зубами и желудком.

Через пятнадцать минут гость, свежий и взбодрившийся после душа, выплыл из ванной в шикарном махровом вишневом халате. Никто бы не поверил, что юноша впервые в Москве, в этой просторной, заваленной книгами, застеленной коврами и обставленной дорогой мебелью квартире и первый раз в жизни надел такой халат. Все выглядело вполне привычно, обыденно, как детали жизни молодого поэта.

Ариадна подарила ему одобрительный взгляд, осмотрев с ног до головы.

— Папа! — позвала она. — Ты будешь с нами ужинать? Ты, кажется, собирался.

Василий Иванович выглянул из комнаты и тоже с удовольствием оглядел гостя.

— Иду, доча! Но ужинать так поздно я не привык, поэтому просто посижу с вами. Нарушу ваш милый интим! — Он снова засмеялся. — Обещаю: ненадолго! Дальше вы будете любезничать без меня.

Ужин потряс Вадима изобилием, изысканностью и сервировкой. Дорогой фарфор и хрусталь. Молочно-белые, жестко накрахмаленные салфетки. Вино и фрукты. Зелень и свежайший хлеб. Оливки и маслины. Рыба и ветчина.

Но Охлынин и тут остался на высоте, ничем себя не выдав, не показав изумления и замешательства. Он моментально справился с собой, сел за стол как ни в чем не бывало и хладнокровно взял вилку и нож…

Ариадна им откровенно любовалась, а Василий Иванович, лениво потягивая из бокала вино, балагурил, посвящая Вадима в тонкости семейной жизни Величко.

— Доча вьет из меня веревки, — добродушно жаловался Василий Иванович. — Она одна может делать со мной, что угодно. Ну, и еще, пожалуй, моя жена, мать Ариадны, Маргарита Даниловна. Они обе преданно охраняют мой покой, соблюдают мой режим и дают мне возможность спокойно работать.

— Папа — известный писатель, — флегматично вставила Ариадна. — Ты, наверное, слышал его фамилию.

Вадим от неожиданности подавился. Ну да, конечно, как же он сам не догадался?.. Фамилия-то на слуху. И эта бабка- дежурная внизу намекала…

— Я читал, — растерянно пробормотал он. — Просто почему-то не связал сразу…

Василий Иванович благодушно хохотнул:

— Не тушуйтесь, молодой человек, это бывает! Трудно представить, что ваша случайная знакомая, встреченная на краснодарском вокзале, вдруг окажется дочкой известного писателя. Такое случается только в романах.

"Значит, я с ходу угодил именно в такой роман, — подумал Вадим. — Теперь надо постараться остаться в нем навсегда…"

— А что вы читали? — с любопытством и тщеславием любого творческого человека поинтересовался Василий Иванович. — И каково ваше мнение?

Хорошо, что природа еще заодно снабдила Охлынина отменной памятью и проворным языком.