Дорогая Массимина

Единственная сложность – в том, чтобы вернуться и погрузить в машину тело, а для этого нужно развернуться и снова проехать перед гостиницей, где обитает Роберто. Другой дороги нет. Может ли это вызвать подозрения? Вполне. Но Моррис уже привык, что если нет выбора, то лучше не забивать себе голову возможными опасностями. Надо просто действовать, и все. Он проехал мимо гостиницы из белого камня, старательно следя за тем, чтобы не давить на педаль газа и вообще вести себя как обычно. А когда гостиница скрылась за поворотом, неспешно покатил к вилле. В одном из шкафов Грегорио он заметил скакалку, которой можно связать тюк.

Моррис подал машину задом почти к самому сараю и направился к дому, но дверь оказалась заперта, а ключа у него теперь не было. Черт, он ведь отдал его Грегорио! Ладно, придется купить веревку. В Палау, да и в любом курортном городке найти спортинвентарь – не проблема.

Возвращаясь к сараю, он замер – из-за угла доносился какой-то шаркающий звук. Птица. Наверное, птица… Так и есть. Рядом с мешками барахтался воробей. Моррис потянул тело, полагая, что уже наступило трупное окоченение, сверток застыл в согнутом состоянии, и теперь с ним будет легче справиться. Но нет! Тюк трепыхался в его руках, казалось, тело готово выскочить из мешков. Вот тебе и rigor mortis![90] Как же неудобно, черт побери. С девушками, конечно, нужно обращаться почтительно, но деваться-то некуда. Моррис бесцеремонно дотолкал сверток до багажника и принялся вертеть в руках связку ключей. Проклятье, должен же здесь быть ключ от багажника! Спокойнее. Перебрать все. Ага, вот! Багажник оказался наполовину забит хламом: старые ботинки, джинсы, инструменты, горнолыжные крепления. Нож.

Моррис затолкал все это добро к дальней стенке и дернул сверток вверх. Но впихнуть в багажник бесформенный куль оказалось делом нелегким. Он никак не мог понять, за что же хвататься. Тут еще соскользнул и ремень, удерживавший тело в согнутом положении. Верхний мешок (чертова голова!) упал внутрь багажника, а нижняя часть тела повисла над землей. Мешок съехал вниз, обнажив белый зад.

Моррис вскипел. Нет, ну надо же, даже мертвая упрямится! Да в любую минуту кто-нибудь может проехать мимо, посмотреть вниз со склона холма. Черт, черт, черт! Он яростно хлестнул по белым ягодицам, кожа была холодной, как оконная замазка зимним днем.

– Да влезай же наконец!

Кое-как запихнув нижнюю часть тела в багажник, он захлопнул крышку. На земле у его ног голубели трусики. Только не это! Он поднял трусики, снова отыскал на связке ключ (он не должен, не должен, не должен… Он не должен совершать глупости! Он не должен забыть в багажнике ключи!), сунул голубую тряпицу в мешок – на какую-то долю секунды пальцы коснулись ледяной кожи – и вновь захлопнул крышку.

Он выпрямился и минуты три пытался унять дыхание.

* * *

Десять часов. Моррис свернул с прибрежной дороги и поехал на юго-запад. После вчерашнего ливня все вокруг сияло и благоухало свежестью. Машина взбиралась вверх по цветущему ущелью, изредка вдоль дороги попадались заросли, иногда мелькали овцы, брошенные фермы и современные летние виллы. Сардиния вовсе не патриархальный рай, какой ее преподносят туристам, думал Моррис.

С тех пор как он в последний раз садился за руль, прошло немало времени, так что не следовало торопиться, особенно управляя столь мощной машиной. Его водительский опыт сводился к поездкам на старенькой отцовской развалюхе. Моррис включил радио и покрутил ручку настройки, надеясь наткнуться на выпуск новостей или биржевую сводку, но везде передавали одну лишь чертову попсу. Ничто не вызывало у него такой ненависти, как поп-музыка. Ладно, тогда будем наслаждаться окрестным пейзажем.

У озера Когинас Моррис выехал на главную дорогу, а чуть дальше, в Оскири, сделал остановку, чтобы купить газеты. Оставив машину на виду – на всякий случай, – он зашел в небольшое кафе, сел за столик и начал просматривать газеты. Ничего нового. Оно и понятно: новость о ее телефонном звонке не успела попасть в утренние выпуски. Если полиции удалось определить номер, откуда звонили, он погиб.

Моррис собрался заказать вторую чашку кофе, как до него вдруг дошло: если машина еще немного постоит под палящим солнцем, то очень скоро на вонь сбежится весь городишко. Почему-то именно вонь больше всего тревожила Морриса. Словно единожды ощутив трупный запах, он на всю жизнь окажется оскверненным. Моррис вскочил, расплатился и вышел. Увидев неподалеку открытую бензозаправку, он подумал, что можно купить канистру бензина и устроить небольшую кремацию. Хотя, наверное, костер привлечет внимание. Как и землеройные работы.