Дорогая редакция. Подлинная история «Ленты.ру», рассказанная ее создателями

Гамлет предложил своей 85-летней матери спуститься в подвал, но та отказалась. Он говорит: сложно было поверить, что так могут стрелять по городу с людьми. Остальная семья все же спустилась в подвал. Обстрел продолжался всю ночь, несколько раз выглядывали на улицу – город горел. Ближе к утру в подвал забежала заплаканная женщина с шестого этажа. Она сказала, что снаряд попал в седьмой этаж. Гамлет побежал наверх и обнаружил обожженное тело матери на пороге – ее отбросило с кровати.

Чуть позже, когда немного стихло, Гамлет позвал соседа, и они перенесли тело на нижний этаж и положили под полки.

Гамлет рассказывает свою историю спокойно – так же, как и ведет автомобиль. Он говорит, что настроение в подвале, в котором они прятались, описывалось словом «п*здец». В одну из передышек он отправился с соседом искать гроб в другой район города. Они сели в «Волгу» (на которой мы как раз едем) – у нее после бомбежки не осталось стекол, но колеса и двигатель не пострадали. Ехать по городу было тяжело, дороги завалило шифером, ветками, камнями. Гроб нашли. На следующий день Гамлет посадил двух сыновей и тещу в «Волгу», и они уехали во Владикавказ.

Когда мы приезжаем в Цхинвали, Гамлет отвозит меня в единственную местную гостиницу, а потом проводит экскурсию. Цхинвали не выглядит как город, пять лет назад переживший артиллерийскую атаку и бои на улицах. В том смысле, что кажется – это на самом деле было вчера. В большинстве домов – дыры от осколков, часто попадаются разрушенные и брошенные здания. Много железных ограждений и ворот, изрешеченных пулями. На окраинах в домах остались дыры от танковых снарядов – некоторые жители такие попадания заделывают кирпичом, иные просто приколачивают деревянную дверь. По улицам ходят югоосетинские военные – в разной форме, с разным оружием; они выглядят как партизаны. Телефонная связь не восстановлена, из мобильных операторов ловит только «Мегафон».

Мы ходим с Гамлетом по Цхинвали. Он говорит: вон там на горе возвышается крест, под которым расставлены машины, сожженные грузинскими войсками.

* * *

Иногда героями истории люди становятся непосредственно на твоих глазах. И тогда ты отрываешься и наслаждаешься волшебством, которое подбрасывает и подбрасывает сценки.

Волгоград, конец 2013 года. В витрине палатки «Фрукты» над горками мандаринов мигает гирлянда. В пяти метрах от нее – полицейское оцепление. В пятидесяти метрах – взорванный утром троллейбус. Он напоминает неумело вскрытую перочинным ножом консервную банку – центральная часть неестественно вывернута, крыши нет, стенки раскурочены. Вокруг валяются двери, куски резины и что-то неопознаваемое. В предновогоднем Волгограде большая беда.

Полицейские в оцеплении неразговорчивы. Полицейское руководство стоит за оцеплением и раз в полчаса зачитывает пресс-релизы для центральных телеканалов. Я обхожу зевак, кричащую про волгоградские власти женщину, рыночные палатки и оказываюсь во дворе дома, квартиры которого пострадали от осколков. Между деревьев лежит еще что-то бесформенное, красное, грязное; я закуриваю.

Из-за ЦТП выглядывают двое курсантов волгоградской академии МВД, подзывают к себе, мы отходим за гараж, они просят сигареты. Выкурив по две подряд, Андрей и Николай рассказывают, что сегодня должны были в три часа дня отправиться домой на новогодние праздники, но пришлось сдать билеты – будут теперь в оцеплении стоять. После взрыва они переносили тела, части тел, а потом собирали части троллейбуса. Они курят одну за другой. К нам подбегает пьяный мужчина в новогоднем колпаке с мигающими звездами: «Пацантрэ, сколько там п*здануло-то?» – «15 человек», – спокойно отвечают курсанты. «Вот у вас есть дубинки, обещайте, что будете мочить пидарасов, которые нас взрывают, черных мочить». – «Ну, не всех черных». – «Всех мочить!»

Когда мужчина уходит, курсанты спрашивают, правда ли, что в Москве и Петербурге тоже произошло несколько терактов. «Хоть что-то», – говорит Андрей, когда я отвечаю, что ничего подобного. Они курят еще по одной и возвращаются к троллейбусу.

Или вот.

Ноябрь 2013 года, РУДН, Путин встречается с писателями, издателями, библиотекарями в рамках «Российского литературного собрания». В очереди на вход писатель и главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков с коллегой пытаются пронести через рамки металлоискателей несколько стопок своей газеты, но охрана их не пропускает. Тогда они пытаются протиснуть газеты через ограждение. Коллега ворчит: «Нет, так не пойдет. Но как же без газет?» Поляков уходит и возвращается с помощниками. У входа появляется поэт Евгений Рейн. Спутница Рейна кричит охране: «Это классик современной литературы, вообще-то!» Охранник: «Списки не делятся на классиков и не классиков». – «Делятся, делятся!» – «Это у вас, интеллигентов, делятся».