Дорогая Жасмин

— Я велел ее подковать, — объяснил евнух изумленному Сен-Дени. — Не бойтесь, что кто-то из людей брата увидит, как вы уезжаете. Они тоже крепко спят.

Кипп кивнул и вскочил на коня.

— Мне грустно, Адали, — сказал он на прощание, — но я знаю, что принял верное решение, каким бы трудным оно ни было. Мой брат потерян для меня.

— Одна дверь жизни закрылась, но другая широко распахнулась, ; — мудро заметил Адали. — Поезжайте с Богом.

И вынув из-за пазухи маленький запечатанный свиток пергамента, протянул Киппу.

— Передайте это виконту Вилльерзу, и вам не придется бояться за себя.

С этими словами Адали шлепнул коня по крупу и подождал, пока Кипп не исчезнет вдалеке.

— Ты ничего не видел, — тихо предупредил управитель стражника.

— Конечно, мастер Адали, — почтительно ответил тот. Ночь растаяла, и взошло солнце. Адали успел отправить курьера к графу с извещением о прибытии Сен-Дени и исчезновении Киппа, который, по словам евнуха, уже давно подумывал о разрыве с братом. В полдень маркиз Хартсфилд, спотыкаясь, ввалился в парадный зал, хрипло призывая Киппа, Адали и слуг.

— А, милорд, наконец-то вы проснулись! — воскликнул Адали, появившийся перед ним словно по волшебству. — Проголодались? Чем могу служить?

— Где мой брат, черт возьми? — рассвирепел Сен-Дени.

— Ваш брат? — недоумевающе переспросил управитель. — Разве он не с вами, милорд? Мне казалось, он всегда рядом.

— Нет! Его нет, иначе я не спрашивал бы! — рявкнул маркиз. — Принеси вина! Во рту мерзко, как в дырке шлюхи!

— В последний раз я видел мастера Сен-Дени, когда он укладывал в постель вашу светлость. Кажется, поездка утомила вас! Вы не привыкли к трудностям пути — жизнь при дворе слишком легка и безмятежна.

Он поспешно вручил Сен-Дени серебряную чашу.

— Ваше вино.

Маркиз в мгновение ока расправился с багряным напитком.

— Уже поздно?

— День клонится к вечеру, милорд, — бодро сказал Адали.

— Где мои люди?

— Тоже проспали всю ночь как убитые.

— Найди брата! — приказал маркиз, и Адали, вежливо поклонившись, вышел из зала. Вернувшись через полчаса, он сообщил маркизу:

— По всей видимости, ваш брат покинул замок, милорд: его лошади нет в конюшне. Должно быть, он уехал совсем рано. Вероятно, исчез во время смены караула. Ночная стража утверждает, что заметила одинокого всадника, а дневная вроде бы ничего не видела. Сожалею, что не могу сказать больше.

— Если ты что-то сделал с ним… — начал маркиз, но Адали перебил его.

— Милорд! — рассерженно воскликнул он. — Здесь вы под защитой графа Гленкирка! Ни один человек и пальцем не тронет вас и ваших людей, иначе, поверьте, все вы были бы зарезаны в постелях и к утру похоронены на безымянном холме! Никто и не подумал обидеть вашего брата! Не знаю, куда он подевался и почему предпочел скрыться! Лучше скажите, милорд, не хотите ли вы есть?

— Он вернется, — пробормотал маркиз себе под нос. Голова невыносимо раскалывалась, к горлу подкатывала тошнота. Однако он все-таки поел в одиночестве. На стол подавали мужчины — женщины куда-то исчезли. Наконец Пирс снова призвал Адали:

— Я хочу женщину, черт возьми! Приведи ту девчонку, что прислуживала прошлой ночью! Рыжую, с большими сиськами!

— Сожалею, милорд, но наши служанки не шлюхи и не развлекают гостей в постели, — заявил Адали.

Сен-Дени вышел из зала и, едва добравшись до спальни, рухнул на кровать и проспал до рассвета. Утром он почувствовал себя немного бодрее, оделся и вернулся в зал.

— Я уезжаю, — сказал он Адали. — Ты записал названия мест, где могут оказаться граф и Жасмин? И нарисовал, как туда попасть?

— Конечно, милорд, — заверил Адали, подавая завтрак маркизу. В зале не было больше ни одного слуги. Адали поставил перед Сен-Дени миску с овсянкой, ломоть хлеба с сыром и чашу с сидром.

Поев, Пирс взял у Адали пергамент и вышел во двор, где уже толпились его люди.

— Никто не видел моего брата? — громко спросил он, но все недоуменно покачали головами. Конюх привел его коня, и маркиз вскочил в седло.

— Где остальные лошади, Адали?

— Наши конюшни не так велики, милорд, и не могут всех вместить, поэтому мы отправили лошадей на пастбище. Это по пути в Ситеан. Если ваши люди донесут мешки и сбрую до горного луга, милорд, вы сможете сразу пуститься в путь. Вам, я знаю, нужно торопиться, — с улыбкой объяснил евнух.

Пирс Сен-Дени тихо выругался, заподозрив, что Адали всеми способами пытается сбить его с толку и помешать преследовать Жасмин и Джеймса Лесли. Однако придраться было не к чему — Адали вел себя на диво услужливо. И хотя что-то подсказывало маркизу, что дело нечисто, прямых доказательств не было.

— Вдруг мой брат вздумает вернуться, — промолвил он, — тогда объяснишь, куда мы отправились, Адали.

— Не беспокойтесь, милорд. Если вы точно последуете моим указаниям и отправитесь из Ситеана в Грейхевн и Хей-Хаус, а оттуда в Лесли-Бре, Браймир-Мур и в Хантли, твердыню Гордонов, я буду знать, где вы находитесь, и все передам мастеру Киппу, когда тот приедет.

— А как насчет тех мест, где устраиваются состязания? — осведомился маркиз.