Дорогами надежды

Леся блаженно улыбнулась, слушая брань странника как прекрасную музыку.

— Ты здесь не один, еще Владимир есть, — уточнила она.

Владимир постарался слиться с общим пейзажем, но ему мешал бледно-бардовый оттенок лица.

— И что с того? Ты заметила, что Самойлов не сверкает энтузиазизмом, в попытках помочь тебе, о, прекрасная!

— Атан, ну не переживай так. У тебя вон какой меч есть, залюбуешься. Тут совсем не долго копать, в ширину ладони земли снять. А там, лично для тебя у меня будет другое задание.

Атан подошел к Лесе, решив задавить ее своим авторитетом. Вернее, компенсировать недостаток аргументов в свою пользу разницей в росте. Леся мило улыбнулась ему, заглянула в сине-серые глаза, прикоснулась к руке.

— Атан, я не могу оставить их здесь, без упокоения. Ты не чувствовал то, что пережила я. Я сама была ими. Я задыхалась под этой рыхлой землей в одном гробу с сотней таких же людей. Безвинных. Оговоренных. Они не могут найти покоя, но я обещала, что дам им его.

Атан опустил глаза, глубоко вздохнул, снял меч и положил на землю.

— Думаю, что можно справиться и руками.

Атан опустился на колени рядом с ногами Леси и попытался сгрести хотя бы немного земли.

— Нет, — уже для вида возмущался он, — я себе напоминаю крота или землеройку какую-то! Зачем я это делаю?

Через пару минут к Атану присоединился Владимир, прихватив с собой два симпатичных кинжала с коротким, но широким лезвием. И работа на диво пошла быстрее.

— Милад, мне нужна будет твоя помощь.

— Что ты хочешь, Лесенок?

— Ты сможешь повторить тот обряд, что проводила твоя бабушка? Ты мне о нем рассказывала.

— Освобождение?

— Да. Здесь только он поможет.

— Могу. Придется тебе меня поддерживать. У меня нет той силы, что требуется. Ты же знаешь…

— Невинные люди, обвиненные в колдовстве, которых согнали в железный гроб и закопали под землю…

— Жестоко…

— Все для новой жизни, новой веры…

— Ты уверена, что Освобождение поможет?

— Уверена.

— Тогда забери у Атана меч, он мне понадобится.

Под слоем земли обнаружилась сталь. Добротная, из Императорских кузниц. С причудливым вензелем в левом верхнем углу и инициалами «БИС» — Берянская империя Святомира. Вопросы — кем были беспокойники при жизни, — отпали сами собой — неугодными.

Молодые люди налегли на стальную крышку — она не поддалась.

— Ё…. — возмущался Владимир. Его лицо перемазанное землей, кривилось от натуги, но сталь не хотела даваться.

— Лесь, — крикнул Атан, — мы не можем ее сдвинуть.

Девушка подошла к молодым людям, присела на корточки, поводила рукой над стальной поверхностью.

— Не трогайте ее, не сдвигайте. — сказала она направляясь к Миладе. — Она сама сдвинется. Как придет время.

Атан поднялся с колен, отряхнулся, вытер кинжал о ткань плаща и протянул кинжал Владимиру.

— Он теперь твой, — сказал Владимир. — Оружие послушное человеку, должно оставаться у него.

— Сегодня настоящий день сюрпризов. Боюсь представить, что будет дальше.

Владимир уставился на странника, требуя объяснения.

— Леся попала в переплет, сама из него выбралась. Теперь мы в полной заднице, копаемся в земле, в надежде упокоить кучу беспокойников. Лично я не верю, что нам это удастся, но чем черт не шутит. Ты — даришь мне кинжал. Не слыханная щедрость с твоей стороны… я польщен.

Странник развернулся и отправился отмывать лицо и руки от пахнущей смертным одром земли.

— Сволочь ты все-таки, Атан, — произнес Владимир, поднимаясь с земли.

— Я? Да. И даже не пытаюсь отрицать очевидное.

Вытащив из мешочка с травами необходимое количество, Милада сунула его Лесе в руки:

— Положи к себе, вдруг пригодится.

Леся сунула его в карман, особо не раздумывая. Все должно получиться.

Травница подошла к месту раскопок. Развела костер, кидая в него листья мяты, жевельвельника, амолты, шептала заклинания. Леся сунула Атану в руки старый талмуд, который давным-давно должна была отдать Миладе, но поначалу забыла про него, а потом в спешке не выложила из сумки. Вот и пригодился.

— Будешь читать вот это, когда поднимется ветер.

— Ты меня в священники записать решила? Так для роли монаха лучше Самойлов подойдет. Я не хочу ввязываться в вашу очередную авантюру. Не имею никакого желания.

— Слушай, хватит. У меня нет времени, чтоб тебя уговаривать. Вспомни, как ты мучился без помощи. Вспомни о том, что терзает тебя каждую ночь, как только ты засыпаешь. И не строй из себя сволочь, которой ты не являешься.

Леся развернулась:

— Читай, как только поднимется ветер, — сказала она через плечо и подошла к Владимиру.

— Смотри внимательно, чтоб Миладу не утащило внутрь. Держи, если надо, ударь, но не позволь оказаться внутри этого гроба. Я очень на тебя надеюсь.