Дорогами ветров

Отличительная особенность модели – нежёсткое крепление крыльев, способствующее уменьшению площади змея при сильном порыве ветра. Змей чутко реагирует на малейшие порывы ветра. В полёте он, словно бабочка машет крыльями, меняя тем самым и величину подъёмной силы, и силу сопротивления, и устойчивость. Крылья отгибаются, растягивая резиновый амортизатор и сглаживая тем самым рывки леера. Килевые плоскости ещё больше увеличили грузоподъемность, а конические диффузоры на верхней плоскости придали дополнительную устойчивость. Модель довольно компактная, двадцать змеев складывались всего в одну арбу.

Змей, производство которого поставили на поток, без труда поднимал гелиограф. Основной частью этого прибора было параболическое зеркало, которое было настроено так, что световые лучи направлялись в соседний узел связи и были видимы на уровне земли. Точки и тире формировали короткими поворотами зеркала при помощи соленоида. В хорошую погоду сигналы могли быть видны до семидесяти километров! Ночью, при лунном свете, расстояние сокращается до пятнадцати километров, поэтому вместо гелиографа на змей крепили сигнальную трубку с электрозапалом или карбидный прожектор с электроприводом шторки. Таким образом, проблема связи была решена ещё до внедрения радиотелеграфа, а когда запахло жаренным змеи пригодились для наблюдателей. Но никакой корзины, как у военных наблюдателей XIX века. Наблюдатель надевал верхнюю грудную и нижнюю обвязки и через карабин подвешивался к тросу. В случае опасного сваливания змея, он мог быстро отстегнуться и самостоятельно приземлиться на парашюте. С собой имел: карту, подзорную трубу, телефонную гарнитуру для корректировки огня и передачи информации. Змеи без проблем поднимались на высоту от двухсот до четырёхсот метров. Для наблюдения такой высоты хватало за глаза. Всего дюжина змеев перекрывала все угрожаемые направления близ лагеря.

Не люблю всё складывать в одну корзину. На случай отсутствия ветра у нас имелся шар, точнее два шара, если считать тот, что у Павла Петровича на мониторе. Чтобы поднять в воздух хотя бы четыреста килограмм (корзина, оболочка шара, запас топлива с горелкой) объём шара с горячим воздухом должен составить не менее тысячи семьсот кубометров. Однако я немного сократил «аппетиты». Во-первых, пропитка ткани выдерживала температуру воздуха до сто пятидесяти градусов, что позволяло в два раза увеличить подъёмную силу. Гондолу и раму для крепления горелки собрали из двух кольцевых, алюминиевых труб, баллон для пропана также из крылатого металла, и лишь однофазная горелка избежала этой участи. Все элементы типовые и лишь огневой клапан, точнее его прокладки, потребовали доработки. Удалось «ужать» объём шара до девятисот кубиков. Однако, даже на пошив «облегчённого» шара пошло четыреста пятьдесят квадратных метров ткани, а на типовой змей, поднимающий до тридцати килограмм, уходило всего двадцать шесть! Выбор очевиден.

* * *

С разведкой дела обстояли неплохо. От основной линии, проложенной до Мале, через каждые пять-шесть километров сделали отводы, линию «запитали» блоками ионисторов, чтобы её можно было использовать как телефонную. Группы разведки получили три канала, радиотелеграфы и две голосовые радиостанции. На всём пути следования «южной» орды была устроена упорядоченная сеть дозоров и схронов, и я владел оперативной информацией о численности и направлении движения войска колдунов. Передовые отряды сдерживали арбалетчики, но они не убивали врагов, а лишь ранили, стреляя в конечности. Разведка часто разыгрывала спектакли – похищали вождя или колдуна, а после на привале тот «случайно» подслушивал разговор:

– Ярунг в ужасе от огромной армии колдунов, он собрал всё золото и железо и с небольшим отрядом пытается убежать.

– У Ярунга всего сотня воинов. В лагере Ярунга беспорядки. Нет никаких «огненных труб», у Ярунга только безвредные огни для праздников…

Через день, другой вождя освобождают «нагнавшие» похитителей передовые отряды. Вбросы о богатствах, о трубах из золота, о телегах полных стеклянных шаров и амулетов путём нехитрых манипуляций достигали фантасмагорических величин. Маслица в огонь подливал регулярно – оставлял быков, брак и ненужный хлам со складов. Легко добытые «трофеи» ещё больше распаляли алчность.