Дороги. Часть вторая

– Господи, Арнис! Мне тяжело... да я тут как в раю живу. Как на Квирине может быть тяжело? Мне только одно... думать все время, что там с тобой.

– Иль, – он встал, слегка сжал руками ее плечи, – ты не думай. Ты ведь у меня сильная, хорошая девочка. Ты сможешь. Ты думай о Фитюльке. А со мной, ты ведь знаешь, ничего не случится.

Он прислушался. Из комнаты донесся писк. Арнис побежал к двери и вскоре вернулся с Арли на руках.

– Ну вот, мы созрели для кормления!

– Подожди... надо ее переодеть уже на ночь. И вообще пойдем в гостиную, я там хоть сяду с удобством.

Через час Арли была накормлена, заснула на руках Ильгет, под песню, которую хором тихонечко пели родители.

Лунный свет, как мед, ложится

На твое окно.

Что ж тебе, малыш, не спится,

На дворе темно.

Светят звезды, в черном небе

Их полным-полно.

Ты на них ни разу не был,

Спать пора давно.

Она уже была переодета в спальный костюмчик, розовый с кружевами. Ильгет тихонько встала, держа малышку на руках, вышла. Через некоторое время вернулась уже одна. Арли мирно спала в кроватке.

Арнис все так же сидел на диване, задумчиво и отстраненно глядя куда-то вдаль. Ильгет села рядом с ним. Рука Арниса скользнула на ее плечи.

И так они сидели вдвоем, не говоря ни слова, и лунный свет струился сквозь них. Ничего говорить не нужно было, и двигаться не нужно, и все было так, будто жизнь позади, они умерли – но жив их дух, и дух этот слит воедино, и ничего больше не надо, целую Вечность.

Но потом жизнь все-таки стала брать свое, Ильгет шевельнулась. Взяла второй рукой кисть Арниса. И сказала.

– Почему с тобой всегда так хорошо?

– И мне тоже... с тобой, – откликнулся Арнис.

– С тобой все как-то... на своих местах. Все так, как должно быть. Нет никаких сомнений, никакой недосказанности. Ты знаешь, наверное, это состояние и описано в Библии... я вот никогда не могла до конца понять, почему там так сказано, что жены должны бояться своих мужей.

– Ну и... боишься меня? – улыбнулся Арнис. Ильгет ответила ему такой же прямой улыбкой.

– Ага... ты ведь страшный ско.

– Так ведь и ты у меня воин.

– Нет, серьезно... я просто знаю, что ты сильнее. Гораздо сильнее. И физически, и духовно. Во всем. Ты вообще гораздо лучше меня. Ты такой... такой необыкновенный. Даже на Квирине таких, как ты, больше нет. Я иногда просто не понимаю, как ты мог выбрать меня, мне кажется, это какое-то недоразумение.

– Иль, – вдруг посерьезневшим тихим голосом произнес Арнис, – ну что ты говоришь. Да, у меня, может, всякое бывало, наверное, я не трус. Но такого, как ты... как тебе пришлось... это ни мне, никому не пережить. И волю, и рассудок сохранить чтобы...

Ильгет вздрогнула.

– Да не было у меня никакой воли... какая там воля. И рассудок – все было просто как в тумане. Меня как раз сломали, раздавили... ничего там от меня уже не оставалось. Потом кое-как починили опять, это да. Но когда ты меня вытащил оттуда, я уже была сломана.

– Не надо об этом, – сказал Арнис тихо, сильнее обнял Ильгет, – не надо. Я же чувствую, тебе больно это, не хочется. И не думай об этом. Господи, что же мне сделать, чтобы ты это навсегда забыла?

– Слишком многое надо забыть, – пробормотала Ильгет. Тут же ее кольнула мысль о своем эгоизме, – но ведь и тебе плохо... и у всех свои раны внутренние, никому, может быть, и не видные.

– Ты пойми, Иль, – снова заговорил Арнис, окрепнувшим голосом, – это тебе только кажется, что тебя сломали там. Нет. В том-то и дело, что нет. Они же не вскрыли твой блок, они ничего от тебя не добились. Ты оказалась сильнее. Просто помни об этом, и знай, что ты смогла победить. И всегда сможешь. Потому что ты на самом деле очень сильная. Я хочу, чтобы ты была такой, понимаешь?

– Да, понимаю. Но ты все-таки сильнее меня.

– Я просто мужчина. В этом смысле, да.

Ильгет помолчала.

– Я только все равно не понимаю, ну что ты во мне-то нашел. Внешность у меня обычная, квиринок много гораздо красивее меня. Мне долго казалось, что ты... ну, хорошо относишься ко мне из благодарности, что ли.

– Иль... я полюбил тебя сразу же, как увидел. Еще в лесу, наверное, помнишь, когда ты меня нашла. Еще сквозь боль... увидел тебя, и первая мысль такая мелькнула – наверное, я умер, и это ангел.

– Ага... поэтому ты за бластер схватился.

Арнис улыбнулся.

– А... да нет, это рефлекс, ты же понимаешь. Мысль появилась уже после того, как схватился. Потом я все осознал, но вторая мысль была – это пришла моя судьба. Как будто я давно тебя знал и искал. Ну потом-то я все понял, но... я тебя всегда любил, и тогда, когда понял, что нам не быть вместе. Все равно мне было. Ты самая красивая, понимаешь – самая... У тебя самые красивые глаза из всех, кого я знаю. И лицо. И вообще – весь облик. Как золотистая искра пламени. Как осень. Я на тебя могу часами смотреть. И ты очень талантлива, все, что ты пишешь, я так люблю... Я не знаю, Иль, наоборот, это я всегда поражаюсь, чего ты во мне нашла.