Дороги джунглей

— Куда летишь, Кадан? — вторит эхо в горах. — Там, за горами, не наш мир. Я повелел мудугарам жить в Аттаппади. — И Великий бог протягивает руки к Кадану. Руки становятся все длинней и длинней. Вместо пальцев на них когти, как у тигра. Кадан понимает, что ему не уйти. Когти впиваются в тело. Кадан начинает падать и кричать. Но не слышит своего голоса. Ужас сковывает руки и ноги, и он просыпается. Потом долго лежит с открытыми глазами на циновке около хижины и смотрит на звезды. Угол неба на востоке темен. Изломанная линия вершины Великого бога заслоняет звезды. Кадану больше не хочется спать. Узкая полоска алой зари начинает разгораться в стороне большого уру Коимбатур.

Однажды в уру из долины пришел бродячий торговец. Он продавал бетель, биди, спички и еще какую-то мелочь. Кадан спросил его о Коимбатуре.

— Э, парень, — сказал торговец, — как туда добраться, я расскажу. А вот деньги у тебя есть?

Денег у Кадана не было. Торговец посоветовал ему поискать меду и продать его лавочнику, что живет около Агали. «Но об этом никто не должен знать», — предупредил его торговец. Целый год Кадан носил дикий мед в лавку около Агали. Лавочник дал ему за все тридцать рупий вместо ста. Кадан бережно завязал смятые рупии в дхоти, сложил свой нехитрый багаж в маленький узелок и на рассвете одного летнего дня двинулся через джунгли и горы на восток. Он шел долго. Пик Великого бога становился все меньше и меньше и наконец исчез за горизонтом. Кадан упорно шел в ту сторону, откуда каждый день поднималось солнце. Он почему-то был уверен, что солнце можно увидеть перед утром, отдыхающим на сухой земле плоской, неведомой ему долины. Он хотел прийти туда на рассвете и посмотреть на пробуждающееся солнце. Идти было нетрудно. В лесу он чувствовал себя как дома, знал приметы тех мест, где можно найти съедобные коренья, и помнил повадки горных ручьев с чистой прохладной водой. Спал он иногда в лесу, иногда в затерянных глухих деревушках. Однажды с вершины горы он увидел петляющую по лесистым склонам широкую тропу. Он спустился к ней и замер в изумлении. Тропа была ровная и совершенно гладкая. Кадан присел на корточки и потрогал ладонью ее твердую поверхность. Черный слой чего-то неизвестного покрывал тропу. Вдруг Кадан услышал приближающийся сзади шум. Он едва успел отскочить в сторону. Мимо него, пуская клубы синего дыма, пронеслась машина. Тропа была небезопасна. Кадан и до этого видел машины. На одной из них приезжал к лавочнику из Агали человек от дженми Маннаргхат Мопил Найяра. Кадан никак не мог понять, что за сила двигает машину. Он всегда замирал, когда шофер включал мотор. Он ждал чуда, и оно всегда свершалось. Машина начинала двигаться. Однажды, когда у машины никого не было, Кадан решил посмотреть, кто сидит в ней и двигает ее. Но машина была закрыта. Тогда Кадан приложил ухо к радиатору. Там никто не дышал и было тихо. «Спит, наверно», — подумал он и тихонько постучал в радиатор.

— Айя, а-айя, — позвал Кадан.

Но никто не откликался. В это время вышел шофер и отогнал его.

Машина у дженми были небольшая. А эта — огромная и шумная. В ней сидело много людей. Он осторожно, с оглядкой пошел дальше по тропе. Из-за поворота он увидел маленькую бамбуковую харчевню. Кадан не осмелился в нее войти. Там сидели люди, которых он не знал. Но его окликнул хозяин, и тогда Кадан, осмелев, спросил, куда едет эта большая… Он не знал, как она называется.

— А, автобус? — догадался хозяин харчевни. Кадан запомнил слово.

— Автобус едет в Коимбатур. Ты тоже туда собрался?

— Да, — несмело ответил Кадан.

— Ну, тогда стой здесь и жди следующего. На нем и доедешь, — и хозяин снова скрылся в харчевне. Солнце уже склонялось к горизонту, а автобуса все не было. Но Кадан был терпелив. Наконец послышалось урчание, и из-за поворота, поднимая клубы пыли, показался автобус. Скрипнув тормозами, он остановился у харчевни.

Кадан неловко, боком, стараясь удержать равновесие на металлической подножке, втиснулся в автобус. Он боялся пройти дальше и встал у входа.

— Ты что здесь стоишь? — прикрикнул на него кондуктор. — Платить не хочешь? Тогда уходи.

Кадан осторожно начал развязывать узелок на дхоти.

— Аа, — удовлетворенно протянул кондуктор. — Иди, садись.

Кадан никогда не сидел на скамье, где ноги надо опускать. Но он повиновался. Кондуктор дал ему билет. Он бережно увязал его вместе с деньгами.

Автобус тронулся. У Кадана что-то оборвалось внутри и сладко заныло. Как в том сне, когда он летел на восток. От неудобного сидения ноги у него стали затекать. Он следил по солнцу, правильно ли едет автобус. Но тропа вдруг повернула на юг и автобус тоже. Кадан заволновался. Он хорошо знал, что плоская долина на востоке. Автобус вез его куда-то не туда. Кадан пожалел, что доверился людям, которых не знал. Он не выдержал и крикнул.

— Остановите! Вы везете меня не туда!

— Ты чего кричишь парень? — поднялся кондуктор.

— Куда тебе надо?

— Мне надо на восток.

— Восток? — переспросил кондуктор. — Такой остановки нет.