Дороги еврейских скитаний

Йозеф Рот Дороги еврейских скитаний

О Йозефе Роте и его книге

«Западному европейцу, наверное, ближе Индия, чем мир, в котором живет еврей Восточной Европы», — замечает Йозеф Рот в рецензии на книгу Альфреда Деблина «Путешествие в Польшу» в 1926 году. И написанные в том же году «Дороги еврейских скитаний» — это, в сущности, попытка рассказать ленивому и нелюбопытному европейцу о жизни на близкой и в то же время далекой планете, которой Запад совсем не знает, — о жизни восточноевропейских евреев.

1926 год. Роту, выходцу из Галиции, ассимилированному еврею, бездомному обитателю венских, берлинских, парижских отелей, тридцать два года. Он живет на гонорары от газетных статей, пишет быстро, работать любит в кафе, под нестройный гул голосов какой-нибудь подвыпившей компании, осушая бокал за бокалом, рюмку за рюмкой, в которых содержится необходимая для работы жидкость — вино или пиво, коньяк или шнапс, а иной раз и все вперемешку. Часто рядом с ним можно видеть красавицу с глазами газели, венскую еврейку Фридерику («Фридль») Рейхлер, молодую жену. Рот на взлете своей журналистской и писательской карьеры. Из никому не известного венского репортера он за несколько лет сумел стать постоянным сотрудником респектабельной «Франкфуртер цайтунг», а значит — войти в когорту самых заметных публицистов и журналистов Германии; на его счету множество репортажей и фельетонов, а также первые опубликованные романы.

Мозес Йозеф Рот родился в 1894 году на задворках Австро-Венгерской империи, в болотистом краю, откуда рукой подать до границы с Россией и где, по его выражению, «уже задувает ветер степей, ветер Сибири»; в некогда процветавшем, но захиревшем городке под названием Броды, в котором, по данным путеводителя, к началу Первой мировой войны проживало восемнадцать тысяч населения, причем 85 процентов составляли евреи. К концу XIX века Броды превратились в провинциальное захолустье со славным прошлым. Действовавший в течение столетия, с 1779 по 1880 год, статус вольного торгового города обеспечивал Бродам оживленную экономическую и культурную жизнь; благодаря тесным торговым связям с Германией местные еврейские купцы содействовали распространению в Галиции еврейской просветительской мысли — так Броды стали одним из важнейших центров Хаскалы, еврейского Просвещения. Но сюда же стекались и хасиды, приверженцы религиозно-мистического движения, зародившегося в восточноевропейском иудаизме в XVIII веке. Каждодневные формы проявления хасидского благочестия, будни и праздники восточноевропейской еврейской общины, особая роль ее предводителя, ребе или цадика; противоречие между евреями «просвещенными» и «благочестивыми», между тягой к ассимиляции и верностью традиции — все эти мотивы, которые мы встречаем в сборнике «Дороги еврейских скитаний», берут начало в непосредственных впечатлениях детских и отроческих лет, проведенных в Бродах.

«Город, в котором я родился, лежал в восточных землях Европы, посреди большой, скудно населенной равнины. К востоку она уходила в бесконечную даль. С западной стороны ее окаймляла голубоватая холмистая гряда, проступавшая на горизонте только в погожие летние дни. В моем родном городе жило около десяти тысяч человек. Три тысячи из них были сумасшедшие, не представляющие угрозы для общества. Тихое безумие окутывало их, как золотое облако. Они занимались делами и добывали деньги, женились и зачинали детей, читали газеты и книги. Они заботились о земном. Они изъяснялись на всех языках, какие были в ходу у смешанного населения нашего края», — так вспоминает Рот в автобиографическом отрывке «Земляника» родные места. В Броды, откуда он при первой возможности бежал без оглядки, Рот мысленно возвращался всю жизнь — и на страницах «Дорог еврейских скитаний», и в написанных позже главных своих романах, «Иов» и «Марш Радецкого», в прозе и публицистике.