Дороги и тропы

К обреченному всегда есть сочувствие. Появилось сочувствие и к волкам. В большой степени этому помогли прекрасные книги канадцев о северном волке и новые взгляды биологов на роль хищника в дикой природе. Доказано: хищник является необходимым звеном в саморегулирующемся механизме природы. Он убивает в первую очередь слабых и этим поддерживает естественный отбор. Стали раздаваться голоса в защиту волков. Но надо признать: проблема эта нелегкая, непростая.

В местах, где хозяйствует человек, волк всегда будет «персоной нон грата». Но разговор о разборчивом отношении к волку не лишен здравого смысла в тех районах, где дикой природы человек еще мало коснулся. Тут волк-охотник действительно держит природу «в спортивной форме».

Надо признаться: о волке, веками живущем у нас под боком, мы знаем все-таки мало, и поэтому с большим интересом читаешь всякое наблюдение. Я завязываю тесемки своей папки с надеждой, что наблюдавшие волка откликнутся на эти заметки. Все до мелочей интересно: повадки зверей, любопытные встречи с волками, способы охоты, странные случаи привязанности к человеку или нападения на него, хозяйственный ущерб от волков, интересные фотографии, документы, забытые статьи и книги, Из наблюдений интерес представляют только личные. Фантазия, домысел, рассказы из третьих рук ценности не имеют.

Волк — уникальный, совершенный образец дикой природы. И если не суждено сохранить его на планете, так, по крайней мере, будем же знать, каков он, зверь, с давних времен бывший нашим врагом и соседом.

ЛОМАНОЕ КОПЫТО

Поздно вечером я получил телеграмму: «Приезжай. Интересная новость».

Путь к заповеднику мне знаком. Тихо вздрагивает вагон. Сейчас он совсем пустой. Только пожилая проводница выбегает помахать фонарем одиноким соснам на полустанках. Я начинаю дремать, но вспоминаю о телеграмме, и сон проходит. Что же могло случиться?..

Первый раз об этом звере я узнал год назад. Лесник Александр Александрович Анохин сказал:

— А у нас новый житель, слыхали?.. Вот угадайте по следу.

Острые копыта оставили в снегу глубокие вмятины. На задней ноге копыто было повреждено.

— Олень?

— Не угадали. Я тоже маху давал. Третьего дня наблюдал за оленями, дай, мол, выясню, что за урод. Иду без ружья. В осиннике след потерялся под кучей хвороста. Что за притча? Стегнул палкой по дереву. Из-под хвороста выскочил зверь. Шерсть взъерошена, два желтых клыка... Кабан!.. Опомнился уже на березе. Сижу на суку без шапки, без валенка. Но кабан тоже немало перепугался. Нырнул в осинник, только его и видел...

«Квартира» кабана оказалась уютной. Куча ветвей, снежное одеяло и подстилка из хвои надежно сохраняли тепло. Но в логово пришелец больше не возвращался. В том, что это пришелец, в заповеднике не сомневались. Только откуда пожаловал? Какая судьба-неволя занесла секача в воронежские леса? Никогда раньше, исключая, может быть, древние времена, кабанов тут не знали.

Наблюдая следы, мы с лесником стали звать кабана Ломаное Копыто. Следы были повсюду. Видно было: кабан голодал. Снег в дубравах и под дикими яблонями был тщательно перепахан. Желуди и мелкие яблоки — единственная пища, которую мог отыскать зверь в снежном лесу. Однажды мы нашли отпечатки его копыт возле туши павшего оленя. Ломаное Копыто пировал тут вместе с воронами и сороками.

К середине зимы выяснилось: у старого секача есть в лесу родственники. На другом конце лесного массива жило небольшое стадо диких свиней. В заповедник кабан наверняка пришел вместе со стадом и, возможно, был вожаком. По наблюдению егеря, в стаде не было секача, равного Ломаному Копыту по росту и силе. Но что-то поссорило его со стадом. А может быть, так и полагалось жить старому кабану: стадо само по себе, а он должен ходить отдельно.

Блуждая в поисках корма, кабан однажды нашел гнездовые посадки дуба. Это было кладом для зверя. Он без ошибки находил и перепахивал гнезда. В заповеднике встревожились: шла прахом большая работа. Обложили участок валежником, но секач легко раскидал загородку. Устроить охоту на кабана? Жалко редкого зверя. Александр Александрович решил испробовать еще одно средство. Лунной ночью с ружьем забрался на старый вяз. Как всегда, секач подошел очень тихо, и только чавканье его выдало. Две порции мелкой дроби, болезненной, но неопасной, отучили зверя от «квадратно-гнездовых» желудей...

Летом лес плохо хранит следы. Мы потеряли кабана надолго. Но в сентябре он снова напомнил о себе, и самым неожиданным образом. В соседнем селе Песковатке пропало сразу восемь свиней. Был большой урожай желудей. В дубраве свиньи паслись без присмотра и однажды вечером не вернулись. Приехал милиционер с собакой, но непривычные лесные запахи сбили овчарку с толку. Вора не сумели найти.

Ударили первые морозы. Я приехал в заповедник полюбоваться листопадом.

— Новость слыхал? — прямо с порога спросил егерь. — Наш любимец-то! Ведь это он стадо увел!