Дороги Истины (СИ)

В салоне началась суматоха - все старались быстрее протиснуться наружу, забыв про приличия, особо не церемонясь друг с другом. Его буквально вынесло потоком и бросило на землю, где он вовремя успел перекатиться вбок, иначе десятки ног сделали бы из него отбивную. Поднявшись и видя чуть вдалеке, за мостом, алую полосу в воздухе, он направился было туда, но вдруг остановился. 'Нет...сперва нужно добраться до семьи. Вместе пойдём.' Парень понимал, что он всё равно не сможет долго просидеть, пока не узнает, в порядке ли мать с отцом. Повернув в сторону маршрута своего автобуса, он пошёл пешком, один район отделял его от места, где всё будет хорошо и они вместе решат, что делать дальше.

Кочевник, в то время ещё живущий под именем Витя, шёл заковыристыми путями, так как на дорогах происходило полнейшее безумие: автомобили, в спешке несущиеся к спасательному пункту либо домой, вдребезги разбивали свои железные тела в друг о друга, создавая пробки, и сносили на своём пути всё, что попадётся, в том числе и людей. Осознав, что так он точно не дойдёт живым, Витя зашёл в одну из арок, ведущую во двор, и оттуда уже пробирался к себе, на ходу ориентируясь в лабиринтах зданий и стараясь отходить подальше от скоплений толпы, которую охватила паника. Все как будто тогда начали понимать, что старый мир находится в агонии, и ничего не будет потом, как прежде.

Всем было плевать на то, что делается у их товарищей и соседей. На удивление быстро, словно заранее отрепетировав, люди сбросили с себя маски дружелюбия и цивилизованности, вновь став дикими, коварными животными. На него почему-то мало кто обращал внимания - все были заняты сбором важных, по их мнению, вещей и, разумно опасаясь, что в убежищах не хватит места для всех, сразу же неслись туда, иногда даже отталкивая других людей в стороны плечом или кулаком. В тот момент Витя не обратил внимание на то, что у многих был странный цвет кожи, сославшись на плохое освещение из-за постепенно опускающегося солнца.

Подходя ближе к своему дому, Витя наблюдал, как менялось окружение, становясь более мрачным и грязным. Живя в районе, заселённом работягами и другими представителями рабочего класса, который в его стране скатился до уровня постоянно желающего выпить скота, не стоило ожидать чего-то хорошего, особенно, в такой ситуации. Повсюду грохотал шум разбивающихся стёкол и грубых глоток мужиков, ощутивших безнаказанность за происходящее: они ходили маленькими группами, пробирались в магазины и аптеки, грабили всё, что попадётся под руку, а затем часто пытались пырнуть в брюхо друг друга, желая прибрать к себе все трофеи мародёрских налётов.

Но вот, перед его глазами наконец-то появилась родная девятиэтажка, и, вбежав внутрь, он нажал на кнопку лифта, надеясь, что отец не решил перебраться с матерью в эвакуационный пункт, не дождавшись его. Выбежав из лифта, он увидел, что его дверь, как и остальные на этаже, распахнута. Словно окунувшись в ледяную воду, Витя на ватных ногах приблизился к квартире, затаив дыхание, и кончиками пальцев раскрыл её, медленно входя внутрь.

'Неужели они меня не подождали?..'

- Отец? Мам? - В коридоре на полу, между выходом и кухней, лежало три незнакомых тела в пропахшей дешёвым алкоголем одежде. Под ними и на стенах виднелись багровые следы, словно кто-то окунулся в алую краску и решил задеть обои. В краску, похожую на кровь. Не услышав ответа, Витя прошёл дальше, в зал, и, от увиденного, его лицо побелело а в глазах всё поплыло.

На ковре, пропахшем кровью, под жирной тушей местного алкаша лежал его отец. Одна рука всё ещё держала рукоять охотничьего ножа, всаженного по рукоять в бок этого борова, а другая безвольно лежала, выпустив из цепких пальцев мясной топорик. Он всегда был смелым человеком, но силы явно были неравны. Матери рядом не было, и Витя, дрожащими руками подобрав топорик, пошёл осматривать другие комнаты. Она была в его спальне, с разорванной одеждой лёжа на кровати смотрела в потолок пустым взглядом. Вся грудь была залита кровью из перерезанной шеи.

Такой удар для любого будет тяжёлым. Для него, это было словно падение в пропасть. Потеряв отца, Витя всё-таки надеялся, что мама успела убежать, скрыться, что он выиграл для неё время ценой своей жизни. Но осознав, что теперь он остался совсем один, его внутренний стержень треснул и рассыпался. Он рухнул на пол, словно всю силу из его тела вырвали грубой безжалостной рукой, сжался и в позе зародыша лежал, уставившись в никуда, пока слёзы стекали с его щёк на пол. Витя молчал, его губы словно утратили способность раскрываться, но внутри было безумие. Непрекращаемый вопль, агония в темноте разума, который потух, потеряв весь свет надежды и счастья. Витя понимал, что когда-нибудь, он будет плакать на похоронах своих родителей, что так устроена жизнь - поколение сменяет поколение, - но такого исхода он не видел даже в самых страшных кошмарах. Его родители мертвы, и он умер вместе с ними, в тот день.