Дороги, которые нас выбирают

– Это только в дурацких фильмах злодеи ведут долгие беседы со своими жертвами. В нашей сраной реальности он сделал это, не говоря ни слова. Просто вошел в вагон, подошел к нам и молча воткнул нож в горло Серёге.

– Красотуля! Я вернулся! – крикнул амбал. – Ты не представляешь…

Последнее слово оборвалось на середине и обернулось ревом обезумевшего от гнева животного.

– Сука!

Мясник выскочил на платформу, в бешенстве размахивая крюком.

– Это ты студент?! Отец видит, я не хотел причинять тебе боль, только напугать. Но это уже выходит за все рамки приличия! Верни ее мне, и я отпущу тебя! Давай договоримся как мужик с мужиком. Отдай девку и можешь проваливать.

Лысый бугай пошел вдоль вагонов, с остервенением ведя крюком по их блестящим бокам. Жуткий скрежет заметался между облицованных мраморной плиткой колонн.

Они в ужасе упали на пол и прижались к креслам.

– Не делай этого, – сбивчиво затараторила девушка. – Не отдавай меня ему. Ты же понимаешь, что он лжет. Он не пощадит тебя так же, как и меня. Не слушай его.

Егор навалился на нее и зажал ее рот рукой.

– Тебя что не учили в школе, что нельзя забирать чужую еду? А, студент?! – заорал маньяк, остановившись возле дверей вагона, в котором они прятались. – А ну выходи гадкий сучок! Если не выйдешь сейчас, то обещаю: когда я тебя найду, ты горько пожалеешь, что появился на свет. Я преподам тебе урок, который ты запомнишь на всю свою отныне недолгую жизнь!

Он стоял рядом. Они слышали его сбивчивое хриплое дыхание. Затем раздались частые удаляющиеся шаги, и в вагоне мигнул свет.

Двери неожиданно закрылись. Состав дернулся и медленно въехал в темный туннель.

7

Прошла, наверное, минута или больше, прежде чем они осмелились подняться.

– Как думаешь, он остался на «Щелковской»? – спросила девушка.

Ее голос окреп. Дрожь в теле утихла.

– Надеюсь.

– У тебя есть сотовый? Мой разбил этот козел. Это было первое что он сделал после того, как убил Сергея. Потом он обшарил карманы у трупа и поступил таким же образом и с его телефоном.

– Точно. Как я забыл? Надо было просто позвонить, – Егор достал мобильный из внутреннего кармана куртки.

После третьей безуспешной попытки включить аппарат, он тяжело вздохнул и покачал головой.

– Что не так?

– Или он разряжен. Или повредился, когда мы дрались с мясником в вестибюле.

Девушка посмотрела на него с подозрением.

– Ты назвал его мясником? Почему?

– Мне показалось, он похож на того, кто профессионально занимается убоем скота. Крюк, с которым он бегал за мной используются в мясных отделах магазинов для подвешивания туш. Я видел такое.

– Вероятно, ты прав, – она задумчиво кивнула и продолжила. – Он очень быстро, за одно движение разрезал грудь Сереже, затем двумя взмахами распорол живот и принялся швырять органы в огромное ведро, не забывая чистить брюшину, соскабливая жир и срезая жилы. Ты слышал о том, чтобы по Москве разгуливал подобный маньяк?

– Нет. Слышал про козла, который насиловал женщин. Но говорят, это была выдумка журналистов.

– У него куча инструментов в чемоданчике. Прямо на все случаи жизни.

Она невесело усмехнулась.

– Нож для вырезки, нож для свежевания, молоточек для отбивных. Действительно, он профессионал в своем деле.

Туннель расширился и стал светлее. Состав плелся вперед. Рельсы то медленно расползались, то сходились. Вагон трясся и раскачивался, перебираясь через разъезды.

– Разве это не странно? Я всегда думал, что маньяки люди настроения и не в их привычках оттачивать свое мастерство и планировать нападения.

Она пожала плечами. Стены, увитые толстыми проводами, окончательно расступились. Появились неширокие дорожки и деревянные переходы между путями. Медленно проплыли мимо огромные блоки питания и пара скамеек.

Заскрипев и содрогнувшись, состав окончательно остановился. Двери открылись, Егор спрыгнул на землю и подал руку девушке.

– Если поезд едет, значит, им должны управлять? Почему же тогда мне никто не ответил?

– Может это одна из новых беспилотных электричек? – предположил Егор.

Они направились к небольшой металлической лестнице, ведущей к пешеходному помосту, оканчивающемуся дверями.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Егор.

– Таня, – она протянула руку и он, стушевавшись, слегка пожал ее длинные пальцы.

Шаткий помост скрылся за стеной из переплетенного силового кабеля. Заскрипели петли тяжелой металлической двери. Егор выглянул в длинный полутемный коридор – лампочки, укрытые пыльными плафонами, подсвечивали лишь небольшие участки неровного бетонного пола; под потолком тянулись толстые трубы; впереди из сочленения капала вода.

– Я часто вижу страх в смотрящих на меня глазах, – раздалось у них за спинами и девушка, вскрикнув, прижалась к его груди. – Им суждено уснуть в моих стенах.

Мясник, улыбаясь, шел следом, волоча за собой выпотрошенное тело приятеля Татьяны. Из проткнутой спины, чуть ниже шеи, торчал крюк, и мужчина на вытянутой руке, без малейшего видимого усилия, тащил остывшее, выпотрошенное тело по гравию. В другой руке он держал большое пластиковое измазанное кровью ведро с человеческими внутренностями.