Дороги на Ларедо

— Где ты пропадаешь? — спросила Мария, не дождавшись от него ответа. Ее так и подмывало закатить ему оплеуху или садануть кулаком. Даже убогие Рафаэль с Терезой относились к ней с любовью. Рафаэль не упускал случая, чтобы подойти к ее кровати и промычать какие-нибудь слова ободрения. Если на свет появлялся новый цыпленок, он осторожно приносил его в своих больших ладонях и протягивал матери в подарок. Тереза каждое утро лезла к ней с объятиями. Если Мария была печальна, если из глаз у нее текли слезы, Тереза пыталась утешить ее и вытирала ей мокрое лицо.

— Не расстраивайся, мама, — говорила она. — Я с тобой. Рафаэль тоже. Мы не дадим тебя в обиду.

Марию злило, что даже ее обделенные дети — одна зрением, другой разумом — отдавали ей свою любовь, тогда как Джо, которому Бог дал все: и быстрый ум, и зоркие глаза, и белозубую улыбку, от которой млели даже замужние женщины, — Джо не давал ей ничего и даже не хотел с ней разговаривать. Марии не так уж нужны его деньги. В чем она действительно нуждалась, так это в его поддержке.

— Тебя видели возле Боквилласа, — сказала Мария. — У пещеры, где ты прячешь свои сокровища.

— У меня нет никакой пещеры, — сквозь зубы процедил Джо. — И езжу я в Педрас-Неграс, а не в Боквиллас.

Мария подумывала о том, чтобы выследить, где у Джо пещера. Она не поверила, когда он сказал, что ее нет у него. Его деньги нужны были ей не для себя, а для детей. Она слышала, что в Мехико есть доктора, которые творят чудеса, делая слепых зрячими. Ей очень хотелось свозить Терезу к таким докторам и открыть для своей маленькой девочки красоту этого мира.

Мария слышала также, что есть доктора, которые помогают тем, у кого не в порядке с умом. Она хотела показать Рафаэля таким докторам, чтобы он когда-нибудь смог думать, как все остальные люди.

Ей очень хотелось взять детей и отправиться на поиски великих докторов в большой город Мехико, но у нее не было денег. У Джо деньги были, но Мария знала, что он никогда не даст их ей. Джо не отличался щедростью и всегда был безразличен к ней и к брату с сестрой. Небезразличен он был только к самому себе.

— Ты никому не помогаешь, — с горечью заявила она ему однажды.

— Я помогаю себе, — отрезал Джо.

— А разве ты на свете один-единственный? — спросила Мария.

Джо не ответил. Он ушел, как делал всегда, если она спрашивала его о чем-нибудь.

В тот день, когда Мария уехала в Кроу-Таун предупредить Джо о том, что капитан Калл, знаменитый охотник за людьми, специально нанят, чтобы убить его. Билли Уильямс уже протрезвел и готовил еду для детей Марии. Настроение у него было мрачное. Ему следовало поехать вместе с Марией, хотя он был почти так же слеп, как Тереза. Он бы поехал, если бы Мария попросила об этом. Но ему следовало сделать это и без ее просьбы. Правда, он уже слишком стар для таких мест, как Кроу-Таун. Поездка туда могла бы закончиться для него смертью. Но она может также закончиться смертью и для Марии. Теперь беспокойство не будет покидать его до того самого момента, пока он не увидит ее вновь. Неужели она отказала ему только потому, что он был из Техаса? Похоже, что это так, поскольку все ее мужья были мексиканцами. Но все же подлинной причины он не знает. Может быть, он допустил какую-нибудь ошибку, которая заставила Марию отвернуться от него? Он ел свое фриджоле в полном унынии. Он был стар и уже здорово опоздал. Больной парень Марии что-то напевал, маленькая слепая девчушка без умолку трещала. Будет уже хорошо, думал Билли, если Марии просто удастся уцелеть и вернуться из Кроу-Тауна живой и невредимой к своим ребятам. Ему же надо тем временем оставаться трезвым и заботиться о детях.

Однако позднее, когда дети Марии спали на своих маленьких соломенных тюфяках, на Билли вновь навалилась тоска по его утраченной любви, которая теперь уже навсегда останется безответной. Вынести эту тоску было невозможно, во всяком случае, трезвым. И он опять напился.

13

— Теперь ты жалеешь, что не поехал, не так ли? — спросила Лорена.

Пи стоял за домом и с тоской смотрел вдаль. Уже давно надо было запрячь повозку и начать новый день, а он все стоял и смотрел на уходившую за горизонт равнину. С утра задул северный ветер, и ехать в школу будет холодно. Но не это беспокоило Лорену. Почти месяц после того, как Калл уехал без него, Пи Ай работал с настроением. Но затем настроение стало подводить его. Обычно он был уже на ногах и хлопотал на кухне, растапливая печь, поднимая детей или начиная готовить завтрак, прежде чем она заканчивала кормить грудью Лори и выбиралась из-под одеял. Лорена привыкла рассчитывать на эти лишние десять минут в кровати, которые давали ей возможность собраться с силами перед предстоящим днем. Но она могла рассчитывать на них только потому, что Пи был достаточно сознательным, чтобы встать пораньше и взяться за домашние дела.