Дороги наёмника

Нетитулованный дворянин признавался достойным войти в воинскую элиту своего сословия исключительно прилюдно, в присутствии не менее чем трех благородных рыцарей. Каждый из свидетелей в ходе церемонии должен был громко и четко подтвердить окружающим, что не знает за молодым (или не очень) человеком ничего порочащего и согласен, что кандидат достоин этого звания. Прочим присутствующим не возбранялось и возразить. Если возражений не последовало, посвящение документировалось на соответствующей грамоте и скреплялось участниками своими подписями и печатями. Далее новоиспеченному рыцарю оставалось только предъявить эту грамоту ответственным органам для занесения в специальный реестр.

В общем, от земных церемоний с шлепанием мечами по плечам тут было очень даже далеко, да и само понятие рыцаря немного отличалось. Здесь nobilis (знать, правящее сословие или, если упростить, то дворянство) земной истории не было тождественно miles (военно-благородному сословию). Системы успешно сосуществовали параллельно. Рыцарь был титулом из иерархии miles; благородный господин, барон, граф и т. д. — nobilis. Соответственно, титульной аристократии, для того чтобы стать полноценной частью военно-благородной корпорации, посвящение в рыцари требовалось точно так же, как и дну благородного сословия, где отличия от черни шли только по происхождению, и смена обращения шен на фер была, с какой стороны ни взгляни, огромным достижением.

Собственно, как такового «стерпи этот удар и ни одного более» вообще не было. Земное посвящение в рыцари в Аэроне и зоне его культурного влияния заменяло вручение посвящающим нового — «рыцарского» меча, о который посвящаемый резал ладонь и размазывал кровь по клинку в знак принятия своих прав и обязанностей, и опоясывание рыцарским поясом с висящими на нем ножнами. Что большинство боевых мечей требовало отдельной перевязи, в данном случае никого не интересовало — традиция. Что же до прав, то они сравнительно с уже имевшимися у благородного господина ранее росли совсем негусто, а применительно к посвящаемым в рыцари представителям титульного дворянства, то для них в принципе не менялось ровным счетом ничего, кроме получения прав присвоения данного титула и личного обращения кир в качестве довеска. Это простолюдины сразу возносились «из грязи в князи», получая герб, обращение фер и стоившие определенных денег земли одновременно, а что касается капитанов наемных рот и лиц им соответствующих, то и продвинутые права баннерного рыцаря в придачу.

Касательно последних сложилась интересная ситуация. Военно-землевладельческая часть аристократии заработавших права дворянства мечом простолюдинов с небольшими оговорками, но считала за своих, практически официально употребляя касательно них термин «свежая кровь». Скрипела зубами, обзывала «базарным дворянством» и делила на равных и не равных рода нобилей торговых городов. И, что весьма неожиданно на фоне лояльности к выходцам из солдат, пыталась по мере возможности вообще не признавать гербов «чернильных душ» из «дворянства мантии». С колдунами дело обстояло точно как с нобилями — для близкого общения и совместных дел их тоже делили на кошерных и некошерных.

Шен Фальтин культурно подождал, пока я разморожусь от размышлений, и ответил на заданный ему вопрос:

— Мы рядом с палаткой барона защищались. Там я ваш меч в настоящем деле увидел.

— И, конечно, понравилось.

Парень доброжелательно улыбнулся и смущенно почесал нос.

— По большому секрету, не мне одному.

О роде Фальтинов я ничего не знал, однако оруженосцем барона без серьезных причин в любом случае пренебрегать не следовало, да еще и сам парень был мне симпатичен, так что я согласно махнул рукой.

— Приходи на вечерние тренировки, когда будет время.

Шен Фальтин благодарно прижал руки к сердцу, и капитан воспользовался моментом, чтобы вступить в разговор, задав вопрос, который по уму следовало задать мне:

— Мы зачем барону понадобились?

— Ан Саган появился, — парень на секунду задумался и уточнил: — С сильным войском.

— Далеко? — заинтересовался я.

— Два перехода.

— У-у-у-у-у! — Скривился капитан.

— И теперь барон не знает, на кого Саган обрушится первым? — Поиграть в Шерлока Холмса для пущего авторитета было невредно.

— Это он сам скажет, фер Вран. — Вежливо покачал головой парень.

— Понятно все, — кивнул я. — А тут как дела идут?

— Некогда было посплетничать, — по-взрослому усмехнулся оруженосец. — Да что тут может быть? Даже требушеты совсем недавно делать начали.