Дороги наемника (СИ)

Однако все прошло куда легче, чем я того ожидал. Хаос и потеря управления в ходе ночного боя не позволили врагам своевременно отреагировать, в результате чего оказавшихся в ловушке и метавшихся по нашему расположению всадников пришедшие в себя солдаты изрубили, воспользовавшись своим численным преимуществом. Чего их товарищи как я понял, даже не заметили. У баронских рейтар и ополчения было чем поживиться, так что когда из расположения «Вепрей» вывалила волна организовавшейся, одоспешенной и взбешенной потерями пехоты, значимое сопротивление нам было оказывать просто некому. Сохранившие управление подразделения налетчиков все еще пытались ликвидировать очаги сопротивления, тогда как остальные поторопились приступить к грабежу, вполне резонно предполагая, что до рассвета может многое измениться. Как в общем — то и случилось.

Не могу сказать, что мы вырубили сильно уж много нападавших, в имеющихся условиях это было физически невозможно, тот же громивший ополченцев отряд партизан боя с нами вообще не принял. Однако контратака, безусловно, изрядно выровняла счет мясника этой ночи и превратила сражение в твердую ничью. Читай, дала возможность предводителям обеих сторон в будущем кричать о свое победе.

С нашей точки зрения о победе говорил контроль над полем битвы — в Хейене, как и на Земле, первым и главным фактором поиска личности победителя в сражении было определение, кто остался стоять «на костях». На все остальное при большом желании можно было не обращать внимания. Сколько бы так и оставшийся для меня неизвестным партизанский вожак в будущем не напирал на причиненные нам людские потери и сопутствующий ущерб факта оставления поля боя за нами он был оспорить не в состоянии. С имущественным ущербом, к слову сказать, по ряду позиций вышло куда тяжелее, чем с потерями людей. Понесшие сравнительно с нами небольшие потери ополченцы остались без трех четвертей строевых лошадей, рейтары без половины. Ярость злобствующего барона в итоге никого не удивляла.

На подводящем итоги ночи совещании «Проклятый» сидел с таким видом, как будто готов всех окружающих передушить своими руками. К одному только мне старик обратился на удивление доброжелательно:

— Фер Вран!?

— Слушаю вас, барон.

— У меня сегодняшней ночью появилась полусотня неплохих пехотинцев. Доверить их кроме вас некому.

— Не так все просто, — обдумав столь неожиданно высказанное доверие, покачал я головой упредив радостного ан Феллема. — Если ваши люди будут приданы «Вепрям», давайте тогда сразу обрешаем пределы моих полномочий. Присягать значку «Вепрей» они ведь не будут? Заставить их себе подчиняться на голой силе я — то, конечно, заставлю, но мне не хочется получить удар в спину в первой же стычке. Короче говоря, требуются законные полномочия для командования и мой интерес, чтобы я ими занимался.

Капитан незаметно для остальных показал свой кулак. Присутствующий тут же Хоран заметив жест Лойха, подарил мне понимающую ухмылку и подмигнул. Боу, в отличие от нашего юного кэпа просто в силу своего опыта не мог не понимать, сколько проблем могла принести в будущем приданная роте без необходимой бюрократии полусотня солдат нанимателя. Да и про возможную подоплеку предложения видимо тоже сразу всё понял.

Барон, которому перечисленное разъяснять тоже было не нужно, воспринял мой демарш с абсолютно безразличным видом:

— Получите от меня второе жалование и полные права рейтарского лейтенанта. Вашего предшественника сегодня ночью убили.

На лицо ан Феллема наконец — то легла тень. Хоран, согласно кивнув, показал мне большой палец. Прочие присутствующие на совещании лица особенно не удивились, как впрочем, и зависти ко мне тоже заметно не было.

— Жалование подразумевает присягу, — покачал я головой, — а я связан присягой перед знаменем «Вепрей». Не имею ничего против, но обязательства по службе вам, не должны противоречить обязательствам перед капитаном ан Феллемом. Двух капитанов надо мной точно не должно быть.

— Да вы самый настоящий законник, фер Вран, — одарил меня своей героиновой улыбкой барон ан Кроах, — не видел бы сам, как легко жизни жнете, мог решить, что вы из дворянства мантии[32].

— Спасибо за добрые слова, — саркастически взглянул я на него. Хитрый барон фразой красиво поддел меня в ответ за въедливость: на втором смысловом слое комплимент был очень даже сомнителен, почтения к заработанным на гражданской государственной службе гербам благородных родов военно — феодальная часть аристократии империи испытывала еще меньше чем к «базарному дворянству» нобилитета торговых городов.

Вокруг засмеялись, хотя и вполне в моем отношении добродушно и не обидно. Во — первых я уже неоднократно показал себя товарищем довольно таки опасным, а во — вторых при всех сложностях недавнего скандала с моим участием, барон только что показал мне свою симпатию и доверие, абсолютно открыто переманивая из «Вепрей» к своим рейтарам. Что ан Кроах собственно тут же подтвердил прямым текстом: