Дороги своих любят (СИ)

Эверард молча пошарил в седельной сумке и вытащил на свет свиток добротной бумаги, при ближайшем рассмотрении - карту. Остальные подвели коней поближе, чтобы тоже заглянуть в подарок отца настоятеля. Рисунок был выполнен на славу, поражая своей реалистичностью: болота были такого же пыльного цвета, как в жизни, а плавные изгибы дороги, по которой ехали путники, была прорисованы донельзя точно и правдоподобно. Карта радовала глаз, и человек, заглянувший в нее, с легкостью обошелся бы и без ровных чернильных подписей, сделанных аккуратным убористым почерком, так узнаваемы были города и деревеньки на ней.

Дорога от орденской крепости, уводя на юго-восток, вскоре должна была разветвляться на путь, который выведет к Утесу, что возвышается над Солнечным Морем, и на королевскую дорогу, огибающую по кромке Поющий лес, которая потом сливается с восточным трактом между Эдорином и столицей. На обоих путях, конечно, сейчас полно солдат Теодора, посланных на поимку беглецов. И их не испугают ни близость легендарных жутких чащоб, ни болота или горцы на западе. А ломиться по бездорожью хотелось меньше всего - одному сыню известно, что там может повстречаться четверым загнанным путникам. Деваться было решительно некуда.

- Тремр гха'рт! - коротко и ясно описал ситуацию наемник на древневелорском нефилологическом. И друзья были с ним абсолютно согласны.

И тут из-за поворота дороги показалось легкое облачко пыли. Оно становилось все больше и больше, послышался топот коней и командные окрики. Вор, приложив ладонь к глазам козырьком, ойкнул и схватился за поводья: кажется, это была одна из четырех обещанных сотен.

Оценка ситуации в исполнении Мигеля приобрела еще более нефилологический характер.

- Не спать, живо! - рявкнул он, разворачивая коня. Миг - и лошади друзей сорвались с места, унося всадников по дороге на юг, обратно к орденской крепости. И хотя четверо путников весили гораздо меньше вооруженных до зубов солдат, их выдохшиеся кони никак не смогли бы уйти от преследователей.

- Черт! - пытаясь перекричать бьющий в лицо ветер, воскликнул Эверард. - Нам нельзя возвращаться!

Файтеру понадобилась секунда, чтобы принять решение. Он резко, как только мог, развернул коня в сторону от дороги, и, махнув рукой друзьям, поскакал по бездорожью прямиком на восток. Лошади по грудь утопали в душистых травах, приминая цветы сильными ногами, но наслаждаться природой было некогда - отряд солдат тоже свернул на луг.

- Что ты удумал, безбашенный?! - завопил вор, нагоняя наемника. Рыжие волосы совсем растрепались, в них застрял какой-то рваный лист и дикая колючка. Остальным пришлось не лучше - дыхание сбилось, в боку кололо. А лугу не было ни конца, ни края. Равнодушные травы расстилались вокруг, обманчиво мягкие и такие пряные, когда едешь по ровной дороге и любуешься на цветущие луга! Четверым всадникам они были только ненавистной пустой задержкой, отнимающей силы, которые и без того на исходе.

- Там... дальше... Поющий лес! - бросил боец, оглядываясь назад, на преследователей. Тяжелым солдатам на крупных, откормленных лошадях в форменной сбруе хоть и было трудно скакать по высокой траве, но расстояние между ними и беглецами медленно, но неумолимо уменьшалось. - Больше некуда!

- Маг! Сколдуй что-нибудь!

Тот помотал головой, судорожно вцепляясь в поводья побелевшими пальцами. Творить заклинания, сидя на лошади - занятие не из приятных, и, по правде говоря, не из самых продуктивных. А уж творить боевые заклинания, стараясь из последних сил удержаться на продирающейся по грудь в траве разгоряченной лошади!.. Даже если и получится что - как бы не пальнуть в своих же, а то потом даже извиняться не перед кем будет.

Но все-таки, даже имея столько весомых «против», Юджин честно сконцентрировался, оторвал от поводьев левую руку и сделал короткий, рвущий пасс в сторону преследователей. Две передние лошади встали на дыбы и, дико вытаращив глаза, скинули своих седоков, перед тем как победоносно заржать и повернуть куда-то в стороны. Всадники их из высокой травы уже не поднялись.

Вор радостно вскрикнул и покрепче вцепился в поводья. На всякий случай.

Маг попытался колдовать еще и еще, и на несколько обычно таких коротких, а сейчас показавшихся целыми минутами мгновений словно утопил преследователей в киселе: воздух стал вязким, тяжелым и очень плотным, таким плотным, что мешал двигаться, мешал дышать... Через несколько секунд колдовство рассеялось, и разъярившиеся пуще прежнего солдаты разразились громкими злыми воплями и кинулись за квартетом.

И эта история непременно закончилась бы печально, не оскалься горизонт зубчатым лесным хребтом. Поющий лес изогнулся впереди кошачьей спинкой, словно вырос из-за горизонта его рваный темный край на фоне светлого неба - и появилась надежда.