Дороги своих любят (СИ)

Все закончилось, и четверо путников скрылись в переплетении коридоров и лестниц родового замка лордов Виттов – замка, отныне верного королю.

Эпилог

Хьюго поднял голову к серому небу. Высунул язык и тут же поймал на него крупную, ажурную снежинку, которая растаяла, не дав ни воды, ни вкуса. Вор расплылся в широкой улыбке, резко дернув головой, откинул с лица непослушную прядь и снова высунул язык. Снегопад усиливался.

– Надо же, – монах, вопреки обыкновению, был без капюшона, и от этого было как-то непривычно, но празднично. Он улыбнулся, – первый снег. Я почему-то думал, что будет холоднее.

Юджин отрешенно кивнул, отсутствующим взглядом уставившись поверх каменной стены. Эверард приподнял одну бровь в немом вопросе, но маг и не заметил. Клирик пожал плечами и не стал стоять над душой.

– Вот все и закончилось, – негромко объявил Мигель, окидывая взглядом древние камни родового замка, чуть припорошенные свежим снегом, серое и по-зимнему слепое небо, неясную дымку, в которой растворялся горизонт – гораздо ближе, чем раньше.

Воришка кашлянул.

– Что дальше, а? – и под недоуменными взглядами продолжил серьезно и задумчиво: – Что делать дальше, благородные доны? Мы, вроде, все закончили...

Ему не ответили – каждый задумался, наверное, о чем-то своем. А ведь и правда: что дальше?..

В наступившей тишине кто-то хрюкнул, пытаясь сдержать смех, и через мгновение в мага прилетел метко брошенный снежок. Первый снег выпадает быстро, и небольшие белоснежные шапки намело буквально на глазах. Хьюго не выдержал и звонко расхохотался, так заразительно, что заулыбался даже хмурый клирик, а файтер отряхнул руки от налипшего снега и с серьезным лицом принялся лепить второй снаряд.

Пару секунд спустя Юдж (он сам не понял, как) оказался в гуще снежной битвы, как раз чтобы набросить купол магического щита, спасаясь от неминуемой ледышки за шиворотом, под общий негодующий возглас «нечестно!». Наемника применение такой хитрости только раззадорило, и Хьюго перестал успевать прятаться от града снежков за каменным зубцом. Рыжий раскраснелся, запыхался и устал отряхивать волосы от снега, и наконец лихо сорвал с запястья тонкий кожаный ремешок, чтобы затянуть отросшие пряди в растрепанный хвост на затылке. Сражение – самое важное за последний год! – продолжалось. Кто победит? Никто никогда не узнает.

Зато скоро день подойдет к концу, и его место займет бархатный зимний вечер. В кубках закончится горячее вино с пряностями, у теплого камина стихнут оживленные разговоры веселой компании. И снова потянет в путь, поведет за собой едва различимый ночной звон – и ни за какими древними стенами от этого не укрыться.

Тогда по промерзшей дороге застучат копыта четырех коней, будет раздаваться радостных смех и негромкое бряцание оружия за спиной, и будет следующий поворот манить все дальше, а лента тракта впереди – приковывать нетерпеливый взгляд. Трактирщик не прогадает, если не запрет дверь и растопит печь пожарче, и снова фляги наполнят вином, в карманах будет приятно шуршать карта, а утро замирать в восторженном предвкушении – что же там, дальше, что?..

У менестрелей тяжелая работа. Но что на счет тех, кто им ее создает?