Дороги Валлиона (СИ)

Я поморщилась и против воли кинула быстрый взгляд на "красный уголок". Точно такой же, который был на Руси, наверное, в каждой избе, красуясь старинными иконами и приветствуя гостя традиционным белым полотенцем. Только здесь, поскольку про Христа еще не слышали и поклонялись своим богам, иконостас заменял вбитый в стену гвоздь, на котором неподвижно висела выточенная из дерева или из кости фигурка человека с распростертыми белоснежными крыльями. Без лица, что характерно, и без признаков пола, но зато перья были проработаны с такими подробностями, что поневоле задумаешься о причинах. Я такие штуки уже не раз видела: любопытное явление. Не самое необычное, но все же любопытное, потому что и у нас, на Земле, официальная религия во все века грешила слишком уж явным дуализмом, не смотря на все попытки уложить это в известное трио: Отец, Сын... ну, и далее по тексту. Однако, как бы там ни было, люди во все это верили: и у нас, и здесь. Только у нас верили в милосердного и всепрощающего Христа, которому, как Сыну Божьему, издревле противостоит хитрый и коварный Сатана. А тут верили в Айда, Владыку Тьмы, и в Аллара - Носителя Света, его вечного, как следовало догадаться, противника и защитника сирых и убогих. А еще верили в мудрого, но отрешившегося от всего земного Лойна, который вполне подходил на роль христианского Святого Духа. Хороши совпадения, да? Вот и я говорю: любопытно. Но, повторюсь, влезать в эти церковные дебри не стоит. А уж спорить насчет предмета веры - тем более. Чревато, знаете ли. Были уже в истории прецеденты. Да и вера тут, в отличие от людей моего времени, была уж очень крепка. Никаких сомнений, никаких вопросов. Есть Аллар и точка. Есть Айд, ну да и будь он трижды проклят. Все просто и понятно: тут - черные, тут - белые, а мы с вами где-то посередине. А некоторые, особенно богобоязненные, еще и искренне считали, что через это изображение вестника-айри... ну, ангела-хранителя, по-нашему... Светоносный в любой день и миг может слышать все, что произносится перед его крылатым посланником.

И что тут поделаешь?

Верить же никому не запретишь?

Я с досадой взглянула на полное искреннего непонимания лицо старосты и на мгновение задумалась. Но потом достала один из клыков кахгара, при виде которого тот испуганно отшатнулся, машинально сотворив охранный знак, и решительно протянула.

- Передашь Хасу, когда очнется. Так будет справедливо. А если вдруг спросит обо мне, то скажешь, что он ничего мне не должен. Но что лишь молчание - его истинная награда и, одновременно, наказание. Тогда как с прощением он сильно поторопился. Все понял?

Староста опасливо взял клык и зябко передернул плечами.

- Да, господин.

- Тогда прощай.

Я отвернулась и быстро вышла, сопровождаемая двумя изумленно-озадаченными взглядами, в которых светилась полнейшая растерянность. Ну и пускай. Зато Хас, если окажется достаточно мудрым, больше меня не потревожит и глупостей не наделает. Раз уж прощения даже в бреду просил, значит, зацепило его сильно. Да и видано ли - легендарного Ишту своими глазами увидеть? А он, о чем я уже и забыла, своими глазами тогда видел, как меня Хранитель на спину сажал и как покорно на колени опускался, когда я, кряхтя от натуги, неуклюже взбиралась на его высокую спину. Как же тут не поверить в Откровение? Он, судя по всему, и поверил. А поверив, от стыда уже больше полугода сгорал, искренне считая, что я его теперь прибить должна за наглость.

Но это он, конечно, загнул. Я такими мелочами не занимаюсь и мстительной до такой степени никогда не была. Да и не злюсь давно, если честно. Почти о нем забыла. Хотя, конечно, в тот дурацкий эрх еще нескоро соберусь прогуляться. Просто из соображений моей несусветной вредности. Особенно если подумать о том, что и Дагон в то утро таращился на меня во все глаза. И он, разумеется, тоже должен был сообразить, на кого, как говорится, бочку катил. Хотя как в раз в отношении него у меня не было уверенности, что он полностью проникся, молит по ночам о прощении, бьет поклоны и всячески ищет способ исправиться. Не такой он человек. И совсем не производил впечатления истово верующего. Скорее, обидели его когда-то Ведьмы. Крепко, надо полагать, обидели. Но вот именно поэтому я к нему в гости еще долго не соберусь. А то, может, и вообще никогда не приеду: с человеком, который способен ненавидеть, лишь увидев цвет твоих глаз, мне вряд ли захочется скоро пообщаться. Но там посмотрим, как жизнь сложится. Поживем, что называется, увидим. Или подождем, как у нас принято говорить, до первой звезды.

Вдруг да у него, наконец, наступит просветление в мозгах?

Или все-таки я когда-то возьму и передумаю?

Все возможно.

Но не сейчас.

Да, пожалуй, еще не сейчас.

- А как вас зовут? - догнал меня уже на пороге крик опомнившегося старосты и настигающий топот его тяжелых сапог. - Господин, что мне сказать, если спросят? Господин, как ваше имя?!