Дороги Зоны. Жизнь после жизни

Лука резко распрямился и пошагал дальше – через весь заводской комплекс: мимо цехов, штабелей плит, железнодорожных платформ. Пролезли под вагоном (Круглов измазался в мазуте) и вышли наконец на нормальную дорогу. Остановились у двухэтажного здания, вплотную примыкающего к забору. С той стороны тянулось ровное поле, покрытое сухой жесткой травой, пружинисто колышущейся на ветру. За полем, на поросшем редким лесом холме, виднелось несколько бетонных кубов – то самое АТП, о котором на плацу упоминал Лука.

По выщербленной лестнице без перил поднялись на второй этаж – просторное помещение с рядами колонн. Здесь находилось не менее двадцати бойцов. Бойницы со стороны Зоны были наполовину заложены кирпичами, и возле каждой дежурил солдат с биноклем. Лука показал профессору в угол, где стоял импровизированный стол: перевернутая катушка от электрокабеля и несколько деревянных чурбачков.

Лука поставив автомат у стены, уселся за стол, Круглов примостился рядом. Чуть не упал – бревно оказалось весьма неустойчивым. Профессор отвинтил крышку термоса, достал из нее дополнительный пластиковый стакан и разлил кофе. Бодрящий аромат расплылся по этажу, ближайшие солдаты закрутили головами, принюхиваясь.

– Хороший кофе, не соврал, – кивнул Лука, глотнув из крышки.

– Дерьмо не пьем, – заявил Круглов, ободренный похвалой.

– Как бы вам его есть не пришлось, – мимоходом заметил Лука и крикнул за спину профессору: – «Мухи» на крышу тащите! Пусть там четверо дежурят.

Два бойца с большим деревянным ящиком развернулись и вышли на лестницу. Лука со значением посмотрел на Круглова.

– Вот так вот, друг профессор, – сказал он, снова отхлебнув кофе.

– Лука, мне кажется, ты драматизируешь, – осторожно сказал тот.

– Конечно! – белесые, невыразительные глаза Луки вдруг налились злобой. – Конечно, драматизирую. Подумаешь, война!

– Сколько у тебя людей? – спросил Круглов.

Профессор вспомнил, как Лука на «Янтаре» задавал ему точно такой же вопрос, и горько улыбнулся: это было давным-давно, в спокойные времена, когда жизнь была размеренной, а работа интересной…

– Сто восемьдесят семь человек, – ответил Лука, на секунду задумавшись. – Моих девяносто два. Остальные – «законники».

– Хватит, чтобы сладить с сорока отморозками.

– Вот именно, Моль! – согласился Лука, прикуривая. – Поэтому академик Сахаров, да не сгниет никогда его многомудрый мозг, решил усложнить задачу и послал к Доктору киллеров-дебилов. Учитывая это, а также то, что весь проект «Альтернатива» направлен против Зоны… Короче, сдается мне, что в гости к нам пожалуют не только сорок отморозков.

– Опять какой-то сталкерский фольклор?

– Отнюдь, – Лука с улыбкой покачал головой.

Эта улыбка разозлила Круглова. В кучу собрались все впечатления сегодняшнего утра: и как его чуть не сбили у дверей казармы, и как бегал он за Лукой, словно собачка, и вот этот уверенный вид, с которым безграмотный сталкер несет антинаучные глупости. Круглов в свою очередь зло усмехнулся.

– Факты будут, сталкер? – спросил он надменно.

– Сколько угодно, – заверил Лука. – Пошли.

Вслед за Лукой Круглов подошел к окну. Солдат посторонился, уступая место у амбразуры. Лука забрал у него бинокль.

– Иди покури, боец.

Солдат отошел, Лука направил бинокль в сторону АТП. Какое-то время он рассматривал окрестности, потом удовлетворенно кивнул и передал бинокль профессору.

– Бери, Моль. Изучай фольклор.

Круглов припал к окулярам: кирпичная стена, бетонный забор, сухая сосна…

– Возле рощи, правее самосвала, – «скорректировал» Лука.

Самосвал валялся на склоне, завалившись на бок, – судя по всему, когда-то давно на полном ходу пробил забор и съехал вниз. На земле до сих пор можно было разглядеть глубокую колею. Рядом валялись три расколотые секции забора. И тут Круглов увидел.

– Это что ж такое? – вылупился он на сталкера.

– «Ну и рожа у тебя, Шарапов!»

– Хватит шутить! – профессор даже топнул ногой.

– Это, Моль, называется гигант, – сообщил Лука. – Мутант такой. Слыхал, наверное?

– А чего он…

Круглов, не договорив, снова уставился в бинокль. Гигант коричневой глыбой высился за гаражом, между двух деревьев, у опушки соснового перелеска. Ростом он был под четыре метра – профессор прикинул масштаб по кабине самосвала. Мощные чешуйчатые лапы, оплетенные бугристыми канатами мышц, поддерживали похожее на картофельный клубень тело с изогнутым носом, смахивающим на криво торчащий клюв, прямо над клювом – маленькие блестящие глазки. Гигант стоял неподвижно, и только трехпалые рахитичные лапки, висящие внизу живота, медленно шевелились, будто тварь что-то под себя подгребала.

– Теперь посмотри от него влево, метров десять, – раздался над ухом голос Луки.

Профессор послушно перевел бинокль, поискал между деревьев – и точно: в тени листвы, полускрытый кустами орешника, стоял еще один гигант. Профессор нервно поводил биноклем по всей опушке, но больше никого не заметил. И тут он догадался.

– Слушай, так это наш Сахаров их под контроль взял! – радостно сообщил Круглов Луке.

– А вот и нет! – Лука покачал перед носом профессора пальцем.