Дорогое удовольствие

Но Антон, увы, совершенно не разделял моих чувств. В общении по телефону он был довольно приветлив, периодически спрашивал, как у меня дела, и пару раз просил прислать ему голое селфи. На этом его интерес к моей персоне заканчивался. Он не приглашал меня навестить его в Москве, не говорил, что скучает, а на мои вопросы отвечал по обыкновению кратко и уклончиво.

Когда в середине января его самолет наконец приземлился в родном городе, я не могла поверить своему счастью. Чувствовала себя как ребенок накануне праздника: настроение было радостным и приподнятым.

Помнится, я предложила Пеплову встретить его в аэропорту, но он отказался. Заявил, что сразу же поедет на деловую встречу. Виду, я, конечно же, не подала, но ужасно расстроилась. Так мечтала увидеть его, а он, как всегда, оказался занят. Весь в бизнесе, весь в делах.

В итоге мы с Антоном встретились на следующий день после его прилета. Он приехал ко мне в квартиру, скинул ботинки и прямо с порога овладел мной. Мы занимались бурным сексом всю ночь и весь следующий день, прерываясь лишь на заказанную из ресторана еду и короткий сон.

И едва мне стало казаться, что в наших отношениях наметился прогресс, как ближе к вечеру ему позвонили и он без объяснения причин собрался и уехал.

Глава 37

Время шло, зима сменилась весной, а та, в свою очередь, уступила место лету. На каникулах у меня появилось гораздо больше свободного времени, но на частоте наших с Пепловым встреч это почти не сказалось. Он был по-прежнему жутко занят и с завидной регулярностью летал в Москву. По его словам, там намечался крупный строительный проект, который требовал пристального внимания.

Знаете, человек, оказывается, привыкает ко всему. Даже к неопределенности, которая поначалу его жутко нервировала. Почти за год наши с Антоном отношения едва ли сдвинулись с мертвой точки. Он был все так же отгорожен и холоден, а я все так же пыталась просочиться ему в душу. Довольно безуспешно, надо сказать.

Хотя одно изменение все же произошло: периодически мы стали выходить вместе в свет. Посещали рестораны, клубы, а иногда даже выставки. Наверное, я в конец измотала его своим нытьем, и он, дабы не выслушивать мои бесконечные сетования, решил пойти на маленькие уступки.

В такие моменты я ощущала себя почти что девушкой Пеплова и была безмерно горда находиться рядом с ним. Пару раз мы даже встречали его знакомых и сидели все вместе, будто старые добрые друзья. Тогда мне казалось, что со стороны мы с Антоном смотримся как настоящая пара, и я млела от остроты этих новых, доселе неизведанных чувств.

Но затем волшебство момента неумолимо рассеивалось: вечер заканчивался, Пеплов отвозил меня домой, а сам уезжал в неизвестном направлении. Все это время я жила в относительном покое, неизменном комфорте и полном отсутствии уверенности в завтрашнем дне.

Каждый раз, когда Антон не отвечал на мои звонки, отменял встречу или просто задерживался, я вновь и вновь прокручивала в голове ядовитую фразу Москвина: «Красота скоротечна, а мужчины ветрены».

А что, если рано или поздно связь со мной надоест Пеплову? Что, если он влюбится в другую, и я стану ему не нужна? Никаких обязательств передо мной он не несет, я ему не жена и, говоря откровенно, даже не официальная девушка. Что же я буду делать в такой ситуации?

Разумеется, лишний раз я старалась об этом не думать, убеждая себя в том, что Антону со мной хорошо. Но червячок сомнения нет-нет да проклевывался в моей душе, вызывая приступы отравляющей апатии и бессилия.

Я чувствовала себя заложницей этих странных недоотношений: уйти не могла, но и продолжать так бесконечно тоже было невозможно. Я ведь прекрасно понимала, что рано или поздно захочу семью, детей, а Пеплов будет не в состоянии мне этого дать.

С тех пор, как он оскорбительно отозвался обо мне перед лучшим другом, минуло много месяцев, а я так и не отважилась с ним это обсудить. Сначала разговор был не к месту из-за трагедии, случившейся с Реем, затем Антон надолго улетел в Москву, а потом я так и не смогла придумать, с чего начать и с какой стороны подойти к этой неприятной теме.

По крайней мере, именно так мысленно я объясняла себе собственное бездействие. Но с каждым новым днем обманывать своего внутреннего скептика было все труднее. В глубине души я осознавала, что откладываю откровенный разговор с Пепловым по одной единственной причине: из-за страха услышать правду.

Я боялась, что он подтвердит те ужасные слова, произнесенные тогда в клубе. Скажет, что наши отношения – лишь взаимовыгодная сделка и никаких чувств у него ко мне нет. В таком случае, чтобы не выглядеть в его глазах дешевкой, я была бы вынуждена собрать вещи и уйти… Но, положа руку на сердце, уходить мне совсем не хотелось.

Поэтому я тянула. Наслаждалась красивой жизнью и потрясающим сексом с любимым мужчиной, убеждая себя в том, что ничего катастрофического в моей ситуации нет. Заталкивала неудобные чувства подальше, игнорировала неудобные вопросы и старалась не замечать нарастающей внутренней неудовлетворенности.