Дорогой друг Декстер

— Его фамилия — Хенкер, — объяснил он. — Мартин Хенкер.

— И мы должны его найти? — поинтересовался я, обуреваемый зловещими предчувствиями. Интересно, почему они пялятся на меня и при этом говорят «нам»?

Чатски фыркнул, будто оценил мою якобы шутку и сказал:

— Да. Именно так. И где же он, по-твоему, может находиться, дружище?

— Об этом я вообще не думаю.

— Декстер, — произнесла Дебора, и в ее тоне я уловил угрозу.

Чатски нахмурился. Должен признать, что на лице без бровей это выглядело весьма забавно.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что теперь это вовсе не моя проблема. Я не понимаю, почему я или даже мы должны его искать. Он получил то, что желал, и почему бы нам просто не разойтись по домам.

— Он шутит? — обратился Чатски к Деборе. Он, задавая вопрос, несомненно, вскинул бы брови, если бы таковые у него имелись.

— Он не любит Доукса, — объявила сестра.

— Но послушай, ведь Доукс — один из наших ребят.

— Только не из моих, — возразил я.

— Ну, хорошо, — вздохнул Чатски, покачав головой, — это твоя забота. Но мы все же должны отыскать доктора. В этом деле имеется политическая сторона, и будет много дерьма, если мы его не арестуем.

— Ладно, — кивнул я. — Но почему ты полагаешь, что это моя проблема?

Вопрос представлялся мне вполне резонным, но, если судить по реакции Кайла и его виду, могло показаться, что я заявил о намерении подложить зажигательную бомбу под начальную школу.

— Великий Иисусе, — произнес он и с издевательским восхищением потряс головой. — А ты та еще штучка, дружище.

— Декстер, — вмешалась Дебора, — взгляни на нас. — Я посмотрел на Дебору с гипсом на руке и на Чатски с его парой культей. Если быть честным, то они не выглядели ни опасными, ни свирепыми. — Нам нужна твоя помощь, — закончила сестра.

— Но послушай, Дебс…

— Ну, пожалуйста, Декстер, — умоляющим тоном промолвила она, понимая, что я не могу отказать, когда она произносит волшебное слово.

— Дебс, — не сдавался я, — вам нужен человек действия — герой, способный ударом ноги открыть дверь и ворваться куда надо, паля из пары «кольтов». Я же всего лишь эксперт-криминалист — кроткий, немного чокнутый парень.

Дебора прошла через комнату и, остановившись от меня в нескольких дюймах, негромко произнесла:

— Я знаю, что ты такое, Декстер. И знаю, что ты сумеешь это сделать. — Она положила руку мне на плечо и прошептала: — Кайлу это необходимо. Он должен схватить Данко. В противном случае он больше никогда не станет мужчиной. Для меня это очень важно. Пожалуйста, Декстер.

Что мы можем сделать, когда в ход пошел крупный калибр? Не остается ничего, кроме как мобилизовать все ресурсы доброй воли и изящно взмахнуть белым флагом.

— Хорошо, Дебс.

Свобода — материя хрупкая и быстро улетучивающаяся, не так ли?

ГЛАВА 29

Мне очень не хотелось этого делать, но я обещал помочь, и в силу данного обстоятельства бедный, верный долгу Декстер сразу же навалился на решение проблемы, используя все ресурсы своего могучего мозга. Но печальная истина состояла в том, что мой мозг, кажется, сбился с курса, и как бы усердно я ни пытался нащупать какие-либо версии, на выходе не возникало никаких результатов.

Впрочем, нельзя исключать и того, что мой организм нуждался в горючем, поэтому я лестью и ласками уговорил Дебору заказать еще плюшек. Пока она общалась по телефону с отделом обслуживания, Чатски, одарив меня вымученной и лишь слегка глазированной улыбкой, произнес:

— Приступим к делу, дружище. Он сказал это очень мило, а мне, кроме как ждать плюшек, делать было нечего, и я согласился.

Потеря двух конечностей сняла с Чатски какие-то психологические оковы. Несмотря на неуверенность, Кайл стал более дружелюбным и открытым, начал охотно делиться информацией, что было совершенно немыслимо в то время, когда он имел полный набор рук и ног и пару дорогих солнцезащитных очков. Чтобы удовлетворить свое вечное стремление к точности и выяснить больше подробностей, я, воспользовавшись его добрым расположением духа, узнал имена всех членов действовавшей в Эль-Сальвадоре команды.

Он сидел на диване, прижимая блокнот культей к коленям и царапая на нем фамилии своей левой, и единственной, рукой.

— О Мануэле Борхесе ты знаешь, — сказал он.

— Первая жертва, — заметил я.

— Да. — Он записал имя и фамилию, перечеркнув их жирной чертой. — А это — Фрэнк Обри. — Чатски задумался и от усердия высунул язык. — Он упустил Оскара Акосту. Только Богу известно, где этот парень сейчас находится. — Он поставил рядом с ним вопросительный знак. — Идем дальше. Уэндалл Ингрем. Живет на Норт-Шор-драйв рядом с Майами-Бич.

Когда он записывал, блокнот соскользнул с колен, и Чатски попытался поймать его на лету. Некоторое время он молча смотрел на лежащий на полу блокнот, затем наклонился и поднял его. Капля пота, прокатившись по безволосому черепу, упала на пол.

— Чертово лекарство, — просипел он. — Из-за него все вокруг меня словно в тумане.

— Уэндалл Ингрем, — напомнил я.