Дорогой мести

— Длина этой посудины сто тридцать футов, ширина — девятнадцать, да еще корпус с осадкой в шесть футов, — заговорил незнакомец. — А это слишком много. Пароход очень мощный, и на ходу у него чересчур большая осадка. Того гляди килем провезет по отмели. Вот-вот нарвется на неприятности, которые лоцман не в состоянии заметить. Как некоторые жены, про которых я слышал, всегда находят неприятности, лишь только муж за порог. Эта посудина должна плавать по озеру, по большому озеру. Она не предназначена для реки. А кроме того, у нее один двигатель, это тоже не очень-то хорошо. И колеса слишком тяжелые. — Он помолчал, потом поинтересовался: — А куда вы направляетесь, молодой человек?

— В Сент-Луис.

— Этот город просто создан для тебя, — заметил незнакомец. — Город что надо, а со временем станет просто потрясающим городом. Вот что я тебе скажу: он скоро станет центром Вселенной.

— Почему? — изумился мальчик.

— Потому что расположен в центре всех событий и на перекрестке всех дорог.

— В центре? — разочаровался Джонни Таннер, — а я-то думал, что он находится на крайнем Западе.

— На крайнем Западе? — грустно переспросил его собеседник. — Да нет, как раз в самом его начале.

— Вот ты где! — послышался в этот момент голос Рейни, и в темноте смутно вырисовалась его фигура.

— А что? — удивился мальчик, оторвавшись от перил.

Он был очень рад снова увидеть Рейни и доволен, что великан взял на себя труд отыскать его, да к тому же так быстро.

— Где тебя носило? — поинтересовался Рейни, говоря отрывисто и нетерпеливо.

— Я просто вышел сюда, — объяснил Джонни.

— Да ну? А я уж подумал, что ты перемахнул через борт и рванул к берегу. Считал, что пойдешь рыбам на обед до того, как наступит утро. Я обыскал каждый дюйм на пароходе, а ты, оказывается, прячешься тут, в темноте! — Он развернулся. — Пойдем!

Но Джонни Таннер заколебался. Он был рад, что великан охотник обратил на него внимание, но не желал следовать за кем-либо по пятам, словно щенок, бегущий на свист.

— Куда?

— А разве ты не проголодался? — требовательно спросил Рейни. — Да пойдем же!

Таннер сдался, но пошел очень медленно. Он усиленно размышлял, но тут великан резко хлопнул его по плечу.

— Знаешь, что я тебе скажу: гордость — вещь хорошая, замечательная, даже великая вещь. Но для тех, кто в ней нуждается. В данный момент она тебе ни к чему. Положи свою гордость в карман и застегни клапан на пуговицу, чтобы твоя глупая гордость не вылезла наружу и не мешала тебе. Ты меня слышишь?

Говорил он резко, но Джонни неожиданно принял решение.

— Ладно, сделаю, как вы сказали. Думаю, вам лучше знать.

Тут Рейни рассмеялся.

— А что ты хотел? — потребовал он ответа. — Сидеть и ждать, пока обед тебе с неба свалится?

— Я пытался найти работу у грузчиков, — сообщил мальчик, защищаясь. — Мне не повезло, но, думаю, что-нибудь еще подвернется.

— У грузчиков, говоришь? — переспросил охотник. — Ну тогда твоя гордость — вещь стоящая. Вот только тебе не нужно работать с палубными крысами, пока ты со мной. У меня в кошельке восемьсот долларов, сынок, и я не собираюсь экономить их всю дорогу до Сент-Луиса.

Они шли по ярко освещенной верхней палубе. Проходящий мимо них мужчина во фраке и широкополой серо-белой шляпе приостановился, услышав последнюю фразу Рейни. Когда он развернулся, мальчик заметил, как в его галстуке сверкнула большая бриллиантовая булавка.

Джонни поспешно шагнул к Рейни. Он почувствовал, что хитрые глаза незнакомца рассматривают их обоих. В его взгляде не то чтобы таилась опасность, просто мальчик почувствовал какую-то смутную тревогу. Так смотрит кот на мышку!

Глава 13 КАРТОЧНАЯ ИГРА

Они перекусили в ресторане. Ужин был не шикарным и не многолюдным — большинство пассажиров прихватили еду с собой. Джон Таннер сидел тихо и ел, как взрослый мужчина, или, вернее, за двоих взрослых мужчин. Его длительный пост, который закончился лишь этим утром, все еще не разжимал своих клыков. А как только с едой было покончено, на него навалилась сонливость, он стал клевать носом.

— Пойдем со мной, — пригласил его Рейни. — У нас есть каюта, на корме. Ты можешь пойти туда и хорошенько выспаться.

— Лучше я поднимусь на палубу и посмотрю, — возразил Джонни.

— Какая разница, куда ты поднимешься, все равно ты ничего не увидишь, разве что сон, и это случится через пять минут.

Джонни сдался и пошел в уютную каюту, где оказались две койки — одна над другой. Разделся, у умывальника вымылся, а Рейни, развязав тюк, стоящий в углу, бросил ему фланелевую рубашку.

— Сойдет вместо пижамы.

Таннер слишком хотел спать, чтобы возражать. Он натянул на себя рубашку, которая доходила ему до колен, сонно улыбнувшись Рейни, словно выказывая недовольство слишком широким одеянием, забрался на верхнюю койку и тут же заснул.

Сквозь сон он услышал какой-то грохот, но только перевернулся на другой бок и заснул еще крепче.

Потом Джонни услышал рядом голоса, но все еще никак не мог проснуться, пока его окончательно не разбудил разговор в каюте.

В воздухе висел плотный табачный дым. Вероятно, от него он закашлялся.