Дорогой Мин Юнги (ЛП)

Как сон, как сон

Ты, ты, ты…

«Ты напуган? Если даже ты то, что насчёт меня? Я не прекрасен» — думает Юнги, как в зале начинают мерцать огни, освещая фигуру прямо перед ним. Это так легко, как маленькая птица, приземляющаяся на ветку, как мягкое дуновение ветра — то, как парень улыбается ему с микрофоном в руке. И всё ощущается так правильно.

Ты со мной рядом будешь!

Про меня не забудешь

Если я прикоснусь, ты улетишь

Боюсь, боюсь, боюсь

И Чимин стоит здесь, рядом с ним, Юнги слышит на фоне возгласы толпы, однако ничего не может отвлечь его от этого сладкого голоса, эхом, отдающимся в голове.

Чимин похож на звезду, на невероятно красивую сияющую в небе звезду.

Юнги столько всего испытывает впервые, и каждый раз вызван Пак Чимином. И прямо сейчас он понимает, как чувствуют себя фанаты, или как Чимин себя чувствовал, когда наблюдал за тем, с какой страстью и любовью перед ним выступал старший.

Теперь Юнги понимает, почему людям хочется плакать в подобные моменты. Он лишь прикусывает язык, концентрируя всё внимание на человеке, стоящем перед ним.

Он не собирается пускать какие-то глупые слёзы, из-за которых только будет видеть хуже.

О никогда не забудет об этом, потому что это самый прекрасный момент в его жизни.

Чимин ждал за кулисами, кровь, вперемешку с волнением пульсировала в его венах, когда он пытался посчитать собственное сердцебиение. Один, два, десять, двадцать, сорок пять. Он теряет счёт.

— Ты отлично справился, Чимин! — подходит Сокджин, вручая младшему полотенце и бутылку воды.

Брюнету понадобилось немного времени, чтобы, наконец, открыть рот, потому что до сих пор всё казалось каким-то нереальным.

— Я… вообще-то, я не могу поверить, что сделал это, — наконец говорит Чимин, на что Джин улыбается и ерошит волосы парня.

— Но ты сделал, и ты отлично постарался. Толпа довольна, я доволен, да и Намджун с Хосоком тоже! — старший успокаивает парня, который теперь робко улыбается. — И, что самое главное, я уверен, Юнги понравилось тоже, — старший хихикает, замечая появляющийся румянец на щеках Пака.

— Я никогда не пел перед ни перед кем раньше…

— У тебя потрясающий голос, Чимин, я уверен, каждый кто был здесь готов подтвердить эт-

Джин гладит младшего по спине, как вдруг их разговор прерывается резко открывшейся дверью, с грохотом ударившейся о стену. Парни тут же к двери поворачиваются удивлённо, замечая знакомую фигуру, направляющуюся к ним.

— Ю-Юнги! — глаза Чимина расширились, когда он увидел, как Мин торопливо обходит людей, игнорируя поздравления с успешным завершением выступления.

— Какого, спрашивается, хрена, Пак Чимин! — рычит Юнги, хватая младшего за запястье, не обращая внимание на Сокжина позади них.

— Юнги, подожди! Вы же только закончили-

— Джин, просто позволь им, — стонет Хосок, с трудом заходя в помещения, и тут же валится на первый попавшийся стул, вытирая с лица пот. — Не отрицай, если бы Намджун выкинул подобное, ты бы потащил его также-

— Боже, да почему ты постоянно Намджуна вспоминаешь-то, — Джин вздыхает, как вдруг вышеупомянутый парень заходит, спотыкаясь и почти опрокинув баллончики с лаком для волос с соседнего стола.

— Почему вы двое всегда разговариваете обо мне, — Намджун хихикает, когда замечает тут же смутившегося Сокджина, и слышит смех Хосока.

— Потому что Джин всегда всё отрицает, его весело дразнить.

Едва Хосок успел договорить, как Сокджин хватает первую попавшуюся под руку вещь — потная рубашка Намджуна— и тут же кидает её в Чона, которого слишком сильно веселило происходящее. Они продолжают спорить о чём-то ещё минут десять, на что Намджун лишь вздыхает, не вмешиваясь.

Очередная ночь для ребят, однако для Юнги и Чимина это совершенно другая история — это их начало. Или, возможно, конец?

Пальцы Юнги больше не такие холодные, какими Чимин их запомнил, а тёплые. Прикосновения нежные, бережно проводят по каждому изгибу тела, и брюнет тонет в этом тепле.

Резкий вздох слетает с губ Чимина, который Юнги тут же ловит своими губами, крепко обнимая младшего, так крепко, будто боится, что он исчезнет.

Это словно дежавю: когда их губы Мина переплетаются с его собственными, как Чимин зарывается пальцами в его серебряные пряди, такие же мягкие, какими и были раньше. Словно они заново переживают давние воспоминания, как спотыкаются у чиминовой кровати и валятся на мягкий матрас.

Каждая деталь их тел, заставляющая испытывать безумное удовольствие, сводящая с ума — всё это они оба прекрасно помнили ещё с тех пор, когда стали зависимы он прикосновений друг друга.

Однако на этот раз кое-что отличается.

Юнги трезв. Юнги запомнит всё. Юнги здесь, и Юнги… любит Пак Чимина.

Это не просто секс, это любовь, и на этот раз они будут заниматься любовью.

— Юнги-Погоди-погоди-

Младший прерывает поцелуй, на что Юнги рычит раздражённо, поднимая голову и упираясь в лоб Пака своим, смотря на него с таким желанием во взгляде, что по всей спине Пака тут же пробежалась холодная дрожь.