Дорогой мой друг

Тогда он бесцеремонно открыл дверь, и я увидела в зеркале его сердитое лицо. Казалось, даже коротко стриженные, жёсткие, как обувная щётка волосы напряглись и встали дыбом. Я судорожно перебирала в голове, в чём могла провиниться на сей раз, но виду не подавала, и только вопросительно посмотрела на его отражение.

– Что за письмо тебе пришло?

– Какое письмо? – я действительно опешила.

– Не строй из себя дуру! Письмо о работе.

Бедное моё сердечко снова выполнило тревожный пируэт. Две мысли, две параллельные эмоции столкнулись, пересеклись вопреки математическим канонам. Первая – «Неужели пришёл ответ?! Что же там?!» вторая – «Он прочёл и всё знает. Что он теперь мне устроит?!».

Внешне я лишь продолжила выжидательно на него смотреть.

– Лиза, какого чёрта? Ты всё-таки отправила резюме за моей спиной и ходила на то грёбанное собеседование? И ты реально собираешься идти туда работать?

«Это значит, что меня взяли? Меня взяли?!».

– Лиза? Что ты уставилась, как пришибленная, я с тобой говорю.

Я с деланным спокойствием сполоснула руки, чтобы дать себе лишних пару секунд, трясущимися руками поднесла к лицу полотенце, и наконец ответила:

– С какой радости ты лезешь в мою почту?

Саша даже опешил от моей реакции.

– Уведомление пришло.

– Ах, ну конечно, уведомление на чужом телефоне – это же прямое указание к тому, чтобы читать сообщение?

– Не уходи от ответа! Ты опять общалась с ЭТИМ?

– Нет, я ни с кем не общалась, но да – я ходила на собеседование. Пойдём сделаем чай и спокойно поговорим.

Саша сел за стол и казалось, что закипает примерно так же, как чайник, скоро засвистит и дым из ушей пойдёт. Я держалась спокойно, чтобы не перевести ситуацию в новый скандал.

– Послушай, – говорю, – давай обсудим без лишних эмоций. Я действительно ходила на собеседование, но с тем парнем оно вообще никак не связано, и работа тоже, – Саша уже было набрал воздуха для тренировки ораторского мастерства, но я не дала ему начать. – Я не говорила, потому что боялась сглазить. Мне правда интересна эта работа, но у неё ещё масса плюсов – да, денег там платят меньше, зато мне не нужно будет сидеть допоздна, я смогу больше заниматься домашними делами, буду меньше раздражаться и уставать, может быть это поможет нам меньше ссориться.

Саша откинулся на спинку дивана, будто его прибило волной невиданных до тех пор мыслей. Тогда оставался решающий аргумент:

– И я обещаю, что не буду ни с кем общаться вне рабочих тем, я же понимаю, что для тебя это важно.

Тягучее молчание длилось ещё какое-то время. Я не спешила, приготовила чай, тогда как хотелось вскачь нестись читать письмо, отвечать на него, писать заявление на увольнение, всё это сиюминутно.

– Ладно, – прозвучало долгое слово. – Давай попробуем. Но если вдруг я что-то узнаю, всё – между нами сразу всё кончено, имей это в виду.

***

Всё закружилось так стремительно под вальс первой пыли и духоты.

«Меня приняли! Да! Меня приняли!» – вертелось бесконечной пластинкой в голове круглыми сутками. Пока ещё дело не дошло до реальных задач и можно было фантазировать себе только новый прекрасный и удивительный мир, населённый добрыми волшебниками, воплощающими мысль автора в диалог с читателем.

Я представляла, как буду погружаться в работу издательства, смогу узнать, как появляются на свет маленькие книжечки, способные изменить большую человеческую жизнь. Исцеляющие, вдохновляющие, поддерживающие, предлагающие тайны и приключения – целый широкий круг друзей, помещённый на полку.

Отработала свои положенные две недели на старом месте как во сне. Голова моя была в задачах, графиках, отчётах, передаче дел, а мысли где-то гуляли, грезили себе всякое.

В это время как будто и с Сашей наладилось. Я реже задерживалась, лето, перемены бодрили меня, вдохновляли, и не хотелось ссориться, и хотелось напротив окружать себя и всё вокруг прекрасным, цветами, улыбками, булочками, свежим кофе.

И вот первый рабочий день. Энтузиазм плещется по самую макушку, я в деловом брючном костюме мчусь на каблуках к источнику новой, живительной информации. В паре метров от входа стоял Глеб, в простой белой футболке и джинсах, курил. Ноги несли меня поскорее к двери, но хотелось поздороваться, так что я резко сменила направление и чуть не споткнулась.

– Привет! – говорю. – Не знала, что ты куришь. Да ещё и обычные сигареты, а не эти парилки с жижкой. Да ты старовер.

– Точно, старообрядец, – улыбается. – Отлично выглядишь. В редакции подумают, нового руководителя назначили.

– Правда? Почему?

– У нас свободный дресс-код, надо было, наверное, тебя предупредить.

– Да ну ничего страшного, а я ведь так и не спросила, чем ты здесь занимаешься?

– Эммм… финансами.

– Серьёзно? Вот уж не подумала бы. Открываешься с новых сторон. Спасибо тебе большое ещё раз, что уговорил сюда прийти.

– Да рано ещё благодарить. Может ты сбежишь через день. Но если хоть месяц продержишься, с тебя Пушкинская и пицца в «Эн» с первой зарплаты, договорились?

– Договорились. Ладно, я побегу, надо поскорее осваиваться. Хорошего дня тебе.

– Хорошего дня, – он затянулся, а я скрылась за стеклянной дверью.