Дорогой плотин

Когда чуть вышли из Анадырского лимана, закачало. Даже Иван забеспокоился — достаточно ли большое их судно для плавания среди таких водных холмов. Но капитан заверил, что шторм уже утих — так остаточные явления. И бояться нечего. А если вдруг чего налетит «укроемся в шхерах». Капитан был родом откуда-то из Карелии.

И до вечера этого нескончаемого дня четверых путешественников мутило. Сильно не укачало, но лежали по койкам в каютах, не глядя ни на какие красоты морские. А, меж тем, корабль взял курс на Чукотский мыс через открытое море. И слова капитан про то, что они «в случае чего» смогут вжаться в берег оказались лишь успокоительной фантазией. Но прогноз погоды был «вёдерный», и катер смело пёр вперёд.

Ребята провалялись, прикованные в прямом смысле к койкам — от качки пристегнулись ремнями. Когда их сморило, несмотря на полночь, было очень светло — сказывались высокие широты. Таким образом, они проспали «ужасы» открытого моря. Ольга зря боялась. Зато поутру, проснувшись, они дружно захотели есть и пожаловали в кают-компанию. Где их и угостили, чем Бог послал.

После завтра (или ужина, кто его разберёт при таком световом дне?) они вышли на палубу.

— Уже к Провидению подходим, — капитан крикнул из рубки, указывая на полоску берега прямо по курсу. — Хорошо шли.

Ребята внимали свежему ветерку, глазели на приближающийся берег. Сопки пусто тускнели робкой зеленью, запятнанные кое-где ещё несошедшим снегом.

— В снежки поиграем, видать, — отметил Андрей.

— Брр, — передёрнула плечами Ольга. — И как мы, интересно, в тундре будем баню делать? Не на примусе же.

— Придумаем чего-нибудь, — ответил Иван. — Но я бы на вашем месте больше рассчитывал на помыв в естественных условиях.

— Таньк, ты слыхала?

— Не глухая. Так Ванька ж изверг. Сам себя мучить готов, заодно и другим спуску не даёт. Но тут уж, Оль, жалиться некому — сами подписались на это дело.

Иван с лёгкой ухмылкой глядел на берег, в пол уха слушая привычную женскую дребедень. Он входил в то состояние, которое начинается, когда «прочухиваешь» отдалённость от дома, оторванность от цивилизации. Да, их ещё везли на кораблике, и кругом была ещё моторизованность и привязка к большой земле. Но уже пахнуло туманом и ветром странствий. Причём тем ветром, который ты добываешь сам, потом и кровью. Это ощущение слегка будоражило и пускало туманный флёр в глаза.

После захода в посёлок Провидения, корабль ещё до самого позднего вечера обходил многочисленные мысы на пути к Мечигменскому заливу. Где-то тут незаметно Берингово море перешло в Берингов же пролив. Иван почувствовал некоторое волнение. Уточнив у капитана, сказал своим «подопечным»:

— Вроде здесь уже пролив начинается. После вон того мыса, — указал он на берег.

— Так и чего, может, здесь и проведём ритуал, а? — хохотнул Андрей.

— Не, нужно к Дежнёву идти, — Иван замолчал, но, будто опомнившись, добавил, — своим ходом!

— Ладно, ладно, чего ты? Известно же, что должны дойти сами без посторонней помощи.

— Вот, — удовлетворённо кивнул Иван.

Таня с улыбкой глядела на него. И не только ирония была в её глазах. Где-то не очень на поверхности сквозила некоторая гордость. За него, за Ивана. Пусть и мальчишеское было в его кичливости командирством, но и уже мужицкая крепость проглядывала.

— Чего ты? — почувствовал он её взгляд.

— Да так, любуюсь, — передразнила она его же. Когда-то так он говорил. Когда-то уже так давно, будто это было не в этой жизни.

Когда их родном городе разгорался вовсю день, здесь он стремился уже угаснуть — дело шло к вечеру. Только белые ночи делали это угасание незаметным и вялым. Организмы словно не знали, чего от них хотят, поэтому ребята опять устали, хотя, в общем, ничего и не делали.

— Фух, прямо опять охота лежать и спать, — оценила своё состояние Татьяна. Такая слабость ей не нравилась, отчего она громко этим фактом и возмущалась. — Мы сразу ведь выдвигаемся? Или на постой будем проситься?

— Да чуток отойдём, да заночуем, — кивнул Иван. В деревне ночевать не хотелось, хотелось уже лечь по палаткам. — Вот всё же чем плоха спонтанность.

— Ты про что?

— Да про то, что если б знать, заранее, что вы с Ольгой будете — взяли бы одну палатку большую. А так две переть придётся.

— Тю… Одну! Это я при тебе должна раздеваться, что ли? — надула губы Ольга.

6

Они выбросились на пирс, остальные пассажиры быстро рассосались, на корабле началась погрузка. А путешественники всё стояли перед своей горой вещей.

— Ого! Это всё на хребте своём переть? — поразилась Ольга. Конечно, видели они свою кучу уже не раз при бесконечных перевалках. Но вот теперь им это всё да только на себя.

— Не знаю, у меня раскладка по тридцать девять кило была, — пожал плечами Иван. А теперь выходило побольше для мальчиков. Не говоря уж про то, что теперь и в среднем было больше сорока — ведь Андрей не был столь дотошен в сборах.

— Не боись, Ольк, дотянем. Будем есть побольше, вот и облегчимся, — обнадёжила подругу Таня.

Они запихали нефасованные вещи по рюкзаками и пошли, покачиваясь по берегу в сторону от деревни.

— Рядом с водицей пресной бы забазироваться.