Дорогой Солнца. Книга вторая (СИ)

— Да пёс его знает, — Рубин пожал плечами. — Но вполне возможно.

— Ладно. Другой вопрос. Что делать-то будем? — спросил я.

— Красная зона не такая уж необитаемая… — вздохнул Рубин. — Знать бы, откуда он ехал. Может, просто транзитом. Видал как спешил? Даже по сторонам не смотрел.

— К счастью для нас, — заметил я.

— Это верно…

— Не думаю, что он здесь случайно. Скорее всего, он как-то связан с этой точкой на карте. Надо предполагать худшее: что где-то здесь находится база. Откуда они занимаются… — я выдержал паузу, потом закончил фразу: — вот чем они именно они занимаются вопрос открытый. Но явно не гуманитарной помощью.

— Едва ли их тут много, — предположил Рубин. — Глубокий тыл.

— Да не такой уж и глубокий! — возразил я. — К западу сплошные красные зоны. Граница контролируется плохо. У наших сейчас другие приоритеты.

— Согласен… надо темноты дождаться. И идти дальше пешком, с теплаками. Сразу после заката.

— Видно будет фигово. Тут чернота сплошная, пока температура выровняется…

— Так и нас самих будет видно фигово! — ответил Рубин. — Просто днём идти в белых комбезах совсем не вариант.

— Они недолго будут белыми… но ты прав. Ночью шансов больше.

Я посмотрел на небо. Полдень давно миновал, однако до заката было часов шесть, не меньше. Достав дозиметр, я измерил фон в салоне. Прошёлся по дефлекторам, по коврикам.

— Пока что чисто, — сказал я.

— Фильтр салона защищает. Но на нём гадости за это время налипнет столько, что придётся выкидывать… — ответил Рубин.

— Окна открыть?

— Салон запачкаем… хотя ночью все равно придётся — иначе в теплаке не увидим ничего. Можно так: сделать фильтр из комбеза на окно. Ехать будет не особо удобно, но возможно.

— Так остаёмся на ночь или назад в жёлтую зону?

— Лучше вернуться, — ответил я. — Так спокойнее. Да и отдохнём.

Пока мы разговаривали, вдалеке, на севере, появилась полоска поднятой пыли. Послышался нарастающий гул. По обгоревшему шоссе летели уже два «Хамви». К счастью, они, видимо, были слишком озабочены своими делами, чтобы смотреть по сторонам. Нам снова повезло: мы остались незамеченными.

— Пешком полночи идти, — тихо сказал Рубин, провожая взглядом машины. — Да и опасно очень. Грязь тут неравномерно распределена, где-то выветрилась, где-то наоборот, накопилась… вляпаешься, схватишь дозу, убежать не успеешь… может, того? Вернёмся к заданию?

Я почесал подбородок. Щетина успела вырасти, и теперь превратилась в настоящую бородку. Это раздражало.

— После того, что мы увидели? — спросил я.

— Надо на связь выходить.

— Опасно. Если там настоящая база, то оборудование соответствующее. Запеленгуют.

— Тоже верно… гляди-ка!

Рубин указал на небо, чуть в стороне от чёрно-белой горы. В первую секунду я ничего не увидел, и хотел уже было уточить у него, на что именно глядеть. А потом будто бы сам воздух исказился возле кучевого облачка. И это искажение было достаточно близко, чтобы я мог разглядеть крылатый силуэт.

— Планер? — спросил я.

— Угу, — кивнул Рубин. — Вроде такой же, да?

— Да… фиг разглядишь…

Летательный аппарат двигался по спирали под облаком. Набрал высоту, а потом начал снижаться, описывая круги уже над самой горой. Через пару минут он исчез из поля зрения — должно быть, приземлился на вершине.

— Поехали к той речке, на границе зоны, — предложил Рубин. — Там, кажется, почти нет грязи, всё вода унесла. Подождём до вечера. Потом с теплаками вернёмся на это место, на машине.

— Движок будет видно лучше, когда похолодает, — заметил я.

— Капот водой охладим, — ответил Рубин. — Радиатор закроем термическим одеялом из аптечки. Доехать успеем. Плюс поедем сразу после заката, пока эта чернота тепло интенсивно выделяет.

— Пожалуй, лучший вариант, — согласился я.

Отъехав к реке, мы ждали заката. Спали по очереди, впрок: судя по всему, снова предстояла бессонная ночь.

Как только последние красные лучи догорали на востоке, я разбудил Рубина. Тот потянулся, огляделся и спросил:

— Всё тихо было?

— Вроде, — кивнул я. — Движения не заметил.

Мы перекусили наскоро паштетом и галетами из сухпайков, запив разводимым в воде порошковым энергетиком.

— Давай я за руль, — предложил Рубин.

— Да ладно, я дорогу лучше запомнил, — возразил я.

— У меня глаза хорошо к теплаку адаптируются, — пояснил он. — На тестах в среднем на двадцать процентов лучше, чем у других кандидатов. Особенность зрительного анализатора, как профессор сказал. Плюс позвоночник выносливый: могу в неудобной позе долго просидеть.

Немного поколебавшись, я кивнул.

Мы облили капот водой, набрав её в пустую канистру. Потом закрепили термоодеяло липкой лентой. После чего оделись сами и соорудили импровизированную защиту от пыли на боковое стекло со стороны водителя.

Чтобы испачкать белые комбинезоны, пришлось сжечь упаковки от сухпайков, остатки документации на машину и ещё один запасной комбинезон, чтобы получить немного безопасной сажи.

За это время окончательно стемнело. Рубин надел «теплак», отрегулировал руль, высунулся в боковое окно, а я занял место пассажира. Тронулись и поехали.