Дорогу открывали саперы

1 августа вместе с полковником М. П. Каменчуком мы отправились в Седлещаны, чтобы ознакомиться с ходом строительства моста, надобность в котором была исключительно велика. С первого же дня строительства мост неоднократно подвергался налетам немецкой авиации. Бомбардировки причиняли серьезные повреждения и выводили из строя саперов. Это сильно сдерживало темпы строительства моста и отодвигало срок его готовности.

Под гул канонады мы подъехали к Висле. Нашему взору открылись длинная лента строящегося моста, перекрывавшая половину реки, и частокол свай, забитых с восточного берега. Как жирафы, на паромах возвышались копры. Гулко раздавались удары молотов, забивавших сваи. Справа и слева от моста на реке на тяжелых и легких паромах шла оживленная переправа танков и артиллерии, на десантных лодках и легких паромах преодолевала водную преграду пехота.

Подойдя к мосту, мы почти на каждой свае увидели следы повреждения осколками разорвавшихся авиабомб. Что и говорить, тяжеленько приходилось здесь саперам и понтонерам. На воде не ляжешь и не укроешься. Весь как на ладони. [200] Огромным мужеством надо обладать, чтобы строить мост под огнем врага. И бойцы строили.

— Давно ли был последний налет авиации? — спросил я полковника М. Д. Бараша.

— Часа два назад, — ответил он. — Этой бомбежкой разрушено двенадцать пролетов моста, есть убитые и раненые.

Бараш продолжал рассказ. Во время бомбежки многие бойцы были сброшены взрывной волной в Вислу. Сильное течение быстро относило их в сторону, однако саперы не оставляли товарищей в беде. Отличные пловцы старший сержант С. П. Горбунов, младший сержант А. М. Чупин и другие бросались в воду и вытаскивали товарищей на берег. Более 20 человек спасли эти бесстрашные воины. За самоотверженную работу по строительству моста через Вислу и за спасение личного состава старшему сержанту Степану Петровичу Горбунову и младшему сержанту Алексею Михайловичу Чупину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Не успел Бараш закончить свой рассказ, как раздался вой сирены, возвещавший о воздушной тревоге. В небе появились фашистские бомбардировщики. Не обращая внимания на зенитный огонь, они с ревом пикировали на переправу. Мы укрылись в щели. Кругом оглушительно рвались бомбы, вздымая высокие фонтаны воды, а на берегу поднимались огромные султаны земли и дыма. Через несколько минут самолеты удалились. Наступила тишина, которая вскоре была нарушена звуками гулких ударов молотов, работающих копров, визгом мотопил и стуком топоров. Строительство моста продолжалось. И на этот раз опять были раненые и убитые.

Вскоре в небе появились наши истребители. Но было уже поздно. Вывод следовал один: прикрытие строительства моста с воздуха организовано слабо. Отсюда разрушения, жертвы и большое замедление строительства. А мост был нужен как воздух.

Под впечатлением виденного я отправился на ближайший узел связи и доложил командующему фронтом об обстановке на реке и больших трудностях со строительством моста, просил его усилить прикрытие переправ зенитной артиллерией и истребительной авиацией. Маршал Конев обещал помочь. И слово свое сдержал. Уже утром 2 августа на Вислу прибыло несколько дивизионов зенитной артиллерии. В воздухе начали беспрерывно барражировать наши истребители. [201]

Паромная переправа танков и артиллерии пошла успешнее. В первую очередь на западный берег переправлялись танковые и стрелковые подразделения, которые с ходу вступали в бой. Тылы же и часть артиллерии постепенно оседали и накапливались на восточном берегу в ожидании окончания строительства моста. Правда, некоторые из них переправлялись на легких паромах. Но этого было недостаточно.

Чтобы ускорить переброску войск, требовался понтонный мост. Навести его можно было только средствами 3-й понтонно-мостовой бригады, которая начала сосредоточение в районе Баранува. Учитывая большую активность немецкой авиации, мы решили наводить мост с вечера, переправлять войска ночью, а к рассвету мост разводить. Хотя при этом длительность его эксплуатации значительно сокращалась, зато он меньше был подвержен огневому воздействию противника, да и интенсивность движения по мосту была значительно выше.

Наводку моста возложили на полковника Соколова. По его расчетам, из имеющегося в резерве понтонного имущества можно было навести 250 м моста. Ширина же реки достигала 300 м. Как быть? Посоветовались и пришли к выводу: недостающую длину нарастить эстакадой на свайных опорах. Строительство ее поручили командиру 53-й инженерно-саперной бригады фронта полковнику Ревякину. Он блестяще справился с заданием. К концу дня эстакада была готова.

Около 20 часов 2 августа полковник Соколов приступил к наводке понтонного моста. Вскоре к нам приехал из 3-й танковой армии взволнованный полковник Каменчук и сообщил, что, по данным командующего генерала Рыбалко, гитлеровцы силами до двух пехотных полков и 20 танков продвигаются по нашим тылам от Мельца на Баранув и находятся сейчас в 15–20 км от переправы.