Дороже крыльев

Ночью мне снятся родители. Не такими, какими они стали, стоило мне пойти в школу, а забытые моменты из раннего детства. Тёплые моменты… Сильные руки папы, добрая улыбка мамы. Почему, из-за чего они изменились? Может, всё же я в этом виновата? Плохо училась или «не соответствовала ожиданиям»? Во сне я плачу, просто плачу оттого, что, получается, сама погубила своё счастье… А проснувшись, осознаю, что подушка мокрая, а на душе тяжело-тяжело, но сигнал не позволяет мне долго раздумывать, и спустя десяток минут я уже бегу вместе со всеми.

Думать на бегу не получается, надо держать дыхание, а ещё не позволять крыльям помогать, потому что за такое будет ещё два дополнительных круга, уж это я точно знаю. Слава Творцу, не на своём опыте. Но дыхание всё стремится сбиться, а этого допускать нельзя, потому что упаду, и придётся повторять во время самоподготовки.

С Моникой с грехом пополам добираюсь до своей спальни, чтобы опасть грудой почти на пороге. Но рассиживаться некогда – нужно в душ, одеваться и на уроки. Сегодня у нас история, этика и… хм… А, вспомнила! Заговоры нас учат плести. У людей была какая-то «магия», не знаю, что это такое, но Творец её отменил. А у нас – «заговоры». Учат нас, как правильно заговорить личные вещи, метлу, чтобы сама мела, ну и для мира людей разные. Сегодня у нас практика, что хорошо, хоть понабиваю руку, мне пригодится.

Идя на завтрак, понимаю, что мыслей в голове нет. Просто совсем нет, отчего хочется сделать какую-нибудь пакость, но я себя сдерживаю. Интересно, что будет сегодня на уроках? Опять придётся бороться со сном или что-то интересное будет?

Почему-то очень хочется, чтобы обняли, погладили по голове, но я знаю, что это сделать просто некому. Родителей у меня отняли, и пусть я сама в этом виновата, на моё внутреннее желание это никак не влияет. Просто хочется душевного тепла, отчего слёзы буквально душат, но я держусь, конечно же. Ещё чего не хватало – расплакаться при всех без всякой причины! Хватит того, что они и так обо мне всё знают. Особенно то, чего я не хотела никому показывать.

Злюсь на себя за то, что показала мягкое нутро. Но я же не знала, что это не норма! Друзей у меня после этого не прибавилось, а жалость соучеников я иногда чувствую очень остро. Может, я обманываюсь, только вот друзей у меня не прибавилось после тех, первых, дней, они будто сторонятся меня, как больную какую-то, и радости это мне не приносит.

Несмотря на ожидания, день проносится как-то молниеносно. Я его совсем не запоминаю, даже кажется – только что же на завтрак шла, а только моргнула – и уже скоро ужин. Нужно складывать книги и идти, тем более что я сегодня без Моники в библиотеке, отчего немного одиноко. Наверное, поэтому я заканчиваю пораньше и, собравшись, выхожу в коридор.

Я к ней привязалась, получается. Вот сегодня она незаметно для меня исчезла из библиотеки, и уже настроения нет. Но у неё же могут быть свои дела? Умом-то я это понимаю, а на душе грустно. Даже и не думала, что такая привязчивая… Наверное, это потому, что раньше таких подруг у меня не было. Моника хорошая, я точно знаю, наверное, увидимся за ужином…

Кажется, Творец решил, что испытаний мне недостаточно. Проходя по коридору мимо кабинета куратора, я слышу голос из-за неплотно прикрытой двери. Подслушивать, конечно, плохо, но голос Моники произносит моё имя, и я против воли останавливаюсь, прислушиваясь, благо мне отсюда хорошо слышно. Ну и, кроме того, я сплетаю руками заговор усиления звука, показанный нам на прошлой неделе на уроках. О чём же говорит с куратором моя подруга?

Глава шестая

Вот о чём мне хотела сказать Моника! Слушая её голос и комментарии куратора, я понимаю – нет у меня подруги. Рядом со мной – соглядатай, рассказывающий преподавателям все мои секреты, даже мысли, всё, чем я с ней делюсь. Это открытие бьёт меня больнее, чем все наказания, вместе взятые. Моника рассказывает всё, даже то, о чём мы говорили вне стен школы, спокойным голосом, почти без интонаций, как будто книжку пересказывает, а я внутри корчусь от дикой, просто непредставимой боли.

– Очень хорошо, Моника, – слышу я голос куратора. – Ты отлично справляешься, что отразится в характеристике. Думаю, твои родители будут довольны.

– Благодарю вас, – так же спокойно и даже безмятежно отвечает ему моя… надсмотрщица. – Какие книги ей можно показывать из ограниченного списка?

– Вот эти две, – отвечает ей ангел. – Они наведут Катрин на правильные мысли. Как ты думаешь, девчонка не взбрыкнёт?

– Я удержу её, – в голосе Моники мне слышится обещание. – Даже не заподозрит ни о чём.

– Она должна максимально привыкнуть к тебе, – назидательным тоном произносит куратор. – Ты запомнила?

– Да, ангел Авиил, – произносит девочка, которую совсем недавно я считала своей единственной подругой. – Остальные вас хорошо поняли? Не будут пытаться подружиться?

– Нет, они мешать… терапии не будут, – Творец, с какой же издёвкой звучит это слово! – Ты не опоздаешь?