Дороже жизни (СИ)

Лохматые зеленые горы, так напоминали зубчатую спину дракона, что казалось, тот вот-вот встряхнется и, расправив крылья, воспарит над землей. Лика зажмурилась, подставила лицо теплым лучам проснувшегося солнца и спустилась к журчащей невдалеке реке. Умывшись ледяной водой, женщина встряхнулась, освобождаясь от горестных дум. Её сон, он был таким реальным, но она не могла поверить в представшее перед ней предательство. Алексей не мог так поступить с ней…

Александру снилась в эту ночь Мейли. Смешная девчонка о чем-то просила его, а он не понимал ни слова, но видел неподдельную тревогу в её глазах.

Сидоров резко проснулся и, оглядевшись, понял, что один. Мейли приходила лишь во сне. Возможно, всему виной его собственное угнетенное состояние. Он переживал не меньше Анжелики о том, где Лешка и что с ним, но старался не показывать вида и всячески отвлекал её от грустных мыслей. Тепло Лики еще не ушло, значит, она встала недавно.

Александр выбрался из спальника, полез за зубной щеткой, мылом, бритвой и полотенцем в рюкзак. Его взгляд зацепился за упаковку с дроздами. Он осторожно раскрыл фольгу, вынул коробку и приоткрыл её. Дрозды были на месте. Они сияли синеватым цветом, притягивали к себе его внимание, словно затягивали внутрь. У Александра закружилась голова, перед глазами замелькали черные точки, он рванул ворот рубахи и глубоко вздохнув, сделал несколько шагов к выходу из пещеры. Прислонившись лбом к холодной скале, рукой удержался за шершавую стену, чтобы не упасть… Медленно присел, оперся спиной о скалу и постепенно вернулся к себе. Еще раз посмотрел на дроздов, которых держал перед собой. Теперь они казались ему обычными, как всегда.

Александр провел рукой по взмокшему от пота лбу.

— Что ж, почти голодный обморок. Н-да, не ожидал от вас, господин Сидоров, такого подвоха, — с усмешкой проговорил себе.

Пошатываясь, Шут встал и снова спрятал дроздов в рюкзак, заодно проверил припасы. Их, если экономить, хватит еще на пару дней, а потом нужно где-то закупить новые консервы, тушенку и хлеб. Александр пытался кормить Лику, о себе старался лишний раз не думать. Он — сильный здоровый мужик, что ему сделается? Получается, что теперь стоит подумать и о себе.

Случись что с ним, Лика одна точно — пропадет, а этого он допустить никак не мог.

Спустившись к реке, увидел, что его подруга уже умылась и, зажмурившись, подставила лицо теплым скользящим лучам.

За последнее время, она и так не отличавшаяся пышными формами очень похудела, осунулась, а в Ликиных глазах Александр теперь слишком часто ловил грусть. Сейчас он боялся спугнуть застывшую легкую безмятежность, которая казалась почти нереальной на её нежном лице. Шут любовался золотыми лучами, что путались в льняных волосах подруги, её полуулыбкой и отблесками воды, которые скользили по спокойно закрытым векам, пушистым ресницам, подставленным солнцу.

Это так напомнило один из школьных дней. Они ходили в поход, в седьмом классе, на первой неделе занятий. Осень, тогда еще рука об руку идет с летом — тепло, солнечно и деревья пока не торопятся рядиться в золото, все еще красуются в зеленых платьях.

Через час пути по лесной тропе, нагруженные рюкзаками, в которых самое необходимое не всегда сочеталось с самым желаемым, очень хотелось пить. И когда они вышли к журчащему между каменных великанов ручью, радости не было предела.

Лика, сбросив рюкзак, наклонилась к воде и, отпив из ладоней прохладную свежесть, брызгаясь и смеясь, подняла руки к небу, а потом, запрокинув лицо, так же как и сейчас, наслаждалась единством с природой.

Люк тогда был рядом и едва касался её руки, а Шут подкрался со спины к друзьям и хотел их напугать. Но, тут не сговариваясь, ребята резко обернулись, а он так и остался стоять с нелепым видом.

— Сашка, ты чего? — спросил Алексей.

— Тоже пить хочешь? — брызнула Анжелика на него водой.

— Ага, — нашелся он и, прыгая, как кузнечик по камням, чуть не свалился с последнего в ручей, хорошо, что вовремя Костя подоспел, поймал его сзади за олимпийку. У всех ребят спортивные костюмы были в один тон — темно-синий и отличались друг от друга только количеством лампасов и цветом молний на кофтах.

— Эй! Не тяни так сильно, растянешь! Придется свою форму отдавать, — хихикнул Лешка, наблюдая за манипуляциями друзей.

— Если отпустит, то Сашка свалится, — обеспокоено возразила Лика, — Костя, держи его крепче!

— Говорили тебе: не пей, козленочком станешь! — засмеялся Ивашкин, помогая другу удержать равновесие.

— Ме-е-е! Сестрица, я немножко, один глоточек, — подхватил игру Сашка и, сильно качнувшись, под хохот друзей, все-таки рухнул в ручей. Правда, вымочил только кеды и немного спортивные штаны, но смеялись долго над ним в тот день.

Жаль, что уже не вернуться в беззаботное детство. Александр, взъерошив волосы, (которые и так у него стояли почти дыбом) подошел к подруге. Он уже протянул руку, чтобы положить к ней на плечо, как Лика обернулась к нему.

— Сашка?! Тоже пить хочешь?