Дорожный снайпер

– Интересно, какие?

Эскулап не успел ответить. Его отвлек звонок лежавшего на столе мобильника. Николай Феликсович бегло бросил взгляд на дисплей, и улыбка тут же стерлась с его лица.

– Извините. Это срочно, – буркнул он и ответил на вызов: – Да, Артур… Сколько времени прошло?… А какое давление?… Вколите ему двойную порцию преднизолона. Да, прямо сейчас. И продолжайте следить за давлением. Я буду минут через тридцать. Подготовьте все необходимое для экстренного переливания крови… Нет, Артур! Я сказал, только подготовьте… Будем смотреть по состоянию. Кто с тобой из медсестер?… Это нормально. Скажи ей, пусть не отходит от него ни на секунду. Никаких перекуров, никаких туалетов. Потерпит. Укололи?… А чего ты ждешь? Колите. И держите меня в курсе. – Кривоногов, не прощаясь, отключил связь и поднял рассеянный взгляд на Гурова. О кружке с шиповником он на какое-то время забыл. – Еще раз простите… О чем я говорил? Ах да! Об очевидных фактах… Это я про три другие жертвы. Я ведь сообщил вам в прошлый раз, что проверил, нет ли связи между ними и Ленькой… Проверил именно потому, что подумал об этом. Но связи нет… У вас есть какое-то объяснение на этот счет?

– Я не обязан перед вами отчитываться, – ушел Лев от прямого ответа. – Давайте каждый из нас будет заниматься своим делом. Расскажите об инциденте с погибшим ребенком.

Главврач заколебался, но, наткнувшись на холодный взгляд собеседника, все же согласно качнул головой.

– Хорошо. Но имейте в виду, Лев Иванович, что мы уже провели внутреннее расследование и закрыли дело.

– Рад за вас.

– Ленька, конечно, накосячил. Спорить не стану. И оправдывать его тоже. Хотя… При расследовании мы учитывали два крайне важных фактора, и мне хотелось бы, чтобы вы тоже их учли… Во-первых, это первый и единственный серьезный просчет за всю Ленькину карьеру, а во-вторых, когда это случилось, у нас тут был самый настоящий аврал. В прямом смысле этого слова. Ленька буквально зашивался. Без сна и отдыха… Впрочем, как и все хирургическое отделение. Такого лет десять, наверное, не случалось. Если не больше…

– Давайте ближе к делу, – попросил Гуров.

– Мальчика доставили к нам с тяжелейшей формой пиелонефрита. – Кривоногов отвел глаза в сторону и теперь излагал историю, глядя не на сыщика, а за окно своего кабинета. – Требовалось немедленное удаление правой почки. Здесь не могло быть двух мнений, и Штурм принял единственно верное решение. Ошибка заключалась в другом. Перед подобными операциями мы проводим тщательную диагностику, а здесь… Здесь ее провели поверхностно. Частично из-за того, что все необходимо было делать как можно быстрее, а частично… Как я уже и говорил, Ленька работал буквально на разрыв аорты. Накопившаяся усталость, бессонница… В сечении сошлось много факторов… В общем, он недосмотрел. Его вина. Однозначно его… У пациента был врожденный порок сердца, а мы, не зная об этом, переборщили с анестезией. Сердце не выдержало нагрузки. Мальчик умер.

– Сколько ему было лет?

– Полных десять.

– Имя, фамилия, адрес имеются?

– Да, конечно. – Кривоногов опять вздохнул, вспомнил о своем настое шиповника и сделал весьма внушительный глоток из кружки. Затем придвинул к себе ноутбук. – Все здесь, в базе данных. Сейчас найду.

– Кто из родственников подписал разрешение на операцию? – спросил Гуров, извлекая блокнот из нагрудного кармана рубашки.

– Оба родителя.

– Кто говорил с ними после смерти ребенка?

– Ленька и говорил. – Николай Феликсович откашлялся. – Я тоже подошел чуть позже, сказал какие-то слова утешения… Хотя какие тут можно подобрать слова? Нет ничего ужаснее, когда родители теряют ребенка. Мы, врачи, кстати, не такие уж черствые, как о нас думают… Просто такая работа… Хотя вам, наверное, это тоже знакомо.

Пальцы Кривоногова запорхали над клавиатурой. Светящийся экран монитора дополнительно подчеркивал красноту кончика носа. Очки главврача сдвинулись вниз по переносице. На столе снова ожил мобильник, и Кривоногов, занятый поисками нужной информации в компьютере, на этот раз не глядя ответил на звонок:

– Слушаю!.. А, это ты? Да, звонил. Где ты пропадаешь? Почему тебя не было на утреннем обходе?… Костя, вот давай только без этого, ладно? У всех есть проблемы личного характера, но твои как-то… участились, что ли, в последнее время. Если тебе нужен отпуск, так и скажи, а подводить все свое отделение не надо. Ты в курсе, что у тебя сегодня прибавилось пациентов?… Трое. И все с вагинальной инфекцией… Не в курсе? Ну, так теперь в курсе! Где ты сейчас?… Через сколько?… Хорошо. И загляни ко мне ближе к концу смены, Костя. Нам все-таки нужно серьезно поговорить.

Гуров раскрыл было рот, собираясь возобновить прерванный диалог, но главврач не дал ему такой возможности. Сбросив один вызов, он тут же ответил на параллельный: