Дорсай. Дракон и Джордж. Книги 1 - 20

— Извини, — мысленно сказал Джим. — Отомри! — И, подав голос, добавил:

— Отомрите все на помосте... Брайен, я не обратил внимания, что ты на полу. Отомри и ты. Если тебе не трудно, сядь за стол... Спасибо.

Джим принял человеческий облик и обвел глазами солдат.

— А вы отомрите, повернитесь лицом к помосту и снова замрите. Забудьте обо всем, что произошло в замке после схватки сэра Брайена с сэром Саймоном, и не оставляйте в памяти ничего, что случится дальше, пока я не отменю свое повеление.

Джим развернулся и устремил взор на графа.

— И ты, милорд, забудь обо всем, что произошло в этом зале после поединка рыцарей, и не сохраняй в памяти ничего, что случится дальше, пока я не позволю тебе снова пользоваться памятью.

Камберленд молчал. Его лоб покрылся блестящими капельками испарины, на губах окостенела дьявольская улыбка.

Джим перевел взгляд на де Бисби.

— Милорд епископ, если ты разрешишь, я воспользуюсь магией. Я не причиню никому вреда.

— Ты только что действовал без моего дозволения, — строго сказал де Бисби.

— А теперь я хочу заручиться твоим согласием. Я на самом деле не причиню никому вреда. Собираюсь использовать прием Каролинуса. Маг нередко добивается цели одним внушением, не воздействуя на чужую плоть. Кинетете, — Джим закрутил головой, — помоги мне уговорить милорда епископа.

Кинетете выросла на помосте. Посмотрев на спящего Каролинуса, она повернулась лицом к де Бисби.

— Милорд епископ, ты, наверное, обо мне слышал. Я, как и Каролинус, маг ранга ААА+. С Каролинусом я знакома давно и хорошо его знаю. Если бы он не спал, то пошел бы навстречу Джеймсу. Не станем тревожить мага, пусть спит. Я беру на себя ответственность за действия его ученика.

— Каролинус мне рассказывал о тебе, — задумчиво произнес епископ. — А ты не можешь, воспользовавшись своим рангом, запретить сэру Джеймсу, пока я здесь, прибегать к магии?

— Я не хочу мешать ученику Каролинуса, — ответила Кинетете.

— Ну раз так... — епископ замешкался, затем поднял глаза и вопросительно посмотрел на Джима.

— А ты не погубишь, сын мой, свою бессмертную душу и бессмертные души тех, кто находится в этом зале?

— Не погублю, — кротко ответил Джим.

— Тогда я не вижу причин препятствовать твоим действиям, сын мой, — пробасил епископ.

— Спасибо, милорд, — поблагодарил Джим и подошел к Камберленду.

Граф стоял на помосте в полном изнеможении. Вряд ли он даже видел что-нибудь, так как смотрел на Джима одними белками, а зрачки его пребывали где-то глубоко подо лбом. Джим удовлетворенно кивнул: магическая команда сказалась не только на памяти Камберленда, но и на состоянии его духа.

— Ты станешь и дальше выполнять мои магические команды, милорд, — размеренно произнес Джим. Он прикрыл глаз и освободил графа от невидимой оболочки. — Можешь сесть.

Граф повалился на стул.

Джим огляделся. Энджи смотрела на него с озабоченностью и тревогой, Брайен и Дэффид — с любопытством, епископ — с интересом, прятавшимся за напускной строгостью. Кинетете снова стала невидимой, но Джим чувствовал: она наблюдает за ним.

Пора действовать дальше: внушить графу, что слухи о его причастности к колдовству поползли по стране.

В голове Джима закипела работа. Только голос толпы проймет графа. А где толпится народ? На базаре! Часть солдат сойдет за торговцев и покупателей. Да и другие не останутся без ролей. Графу нужна свита...

Джим вздохнул: перед ним стояла непростая задача. Каролинусу было легче. Когда маг разыгрывал Рррнлфа, он имел дело лишь с самим морским дьяволом, да еще с горсткой зрителей. Каролинус убедил всех в два счета, что морской дьявол превратился в жука.

Джим снова вздохнул: ему предстояло поставить целый спектакль с большим количеством действующих лиц, со сменой декораций и... без зрителей. Зрители могли принять спектакль за действительные события, а расхлебывать потом кашу пришлось бы Джиму. Он вспомнил, как однажды во время театрального представления, поставленного Энджи, епископ принял малютку Роберта за Богомладенца Иисуса и на полном серьезе хотел получить Божье благословение. Придется основную часть спектакля разыграть за закрытым занавесом. А для Кинетете и занавес не помеха. Да разве от мага ранга ААА+ что-то скроешь?

Джим встал за стулом, на который сел Камберленд, и протяжно, с подвыванием в голосе проговорил:

— Ты не видишь меня, только слышишь. Ты можешь слышать только меня, а видеть лишь то, о чем я стану тебе рассказывать. Слушай меня внимательно: ты едешь верхом на коне...

Камберленд подался вперед, вытянул перед собой руки, словно взял поводья.

— ...Ты едешь не один, а в сопровождении небольшой свиты, — глухим загробным голосом продолжал Джим. — Вы едете по базару. Кругом теснится толпа. Люди кричат, спорят, торгуются. Ты едешь прямо через толпу, потому что ты Камберленд и тебе должны уступать дорогу. Перед тобой расступаются, но неохотно...